– У вас было такое удивленное лицо, когда я пригласил вас подвезти… – покачал головой Бессонов, выруливая со двора. – Вас что, Лена, никто и никогда не подвозил?
– Почему же, шеф иногда подвозит, но к этому давно привыкли… – Она вдруг поняла, что сказала глупость. Повела себя так, словно и мысли не допускала, что Бессонову это может быть неизвестно или тем более неприятно слышать.
– Я имею в виду не коллег по работе, – примирительным тоном произнес Бессонов. – Хотя, какая разница, о чем это я… Знаете, давно хотел вас подвезти, да все как-то не решался, ничего же о вас не знаю, а вдруг вы замужем?
– Да нет, не замужем, – пожала она плечами.
– Вот и хорошо. – Он, как ей показалось, даже вздохнул с облегчением. – Хотя такая красивая девушка и совсем одна…
Она могла бы сказать ему, что у нее был парень, с которым она ходила в кино и время от времени оставалась у него ночевать, но голова ее кружилась не до такой степени, чтобы забыть, что перед ней сам Бессонов!
– Меня зовут Дмитрий. – Он повернулся к ней и улыбнулся. Он явно был рад тому, что происходило. – Я понятия не имею, где вы живете, и, честно говоря, меньше всего хотелось бы отвозить вас сейчас домой. Может, поужинаем вместе?
Все разворачивалось по классическому сценарию любовного романа. Сначала вместе поужинаем, затем вместе позавтракаем, а что потом будем делать вместе? Воспитывать детей? Она улыбнулась своей очередной глупости.
– Я не против.
Вот так все и началось. Они поужинали в ресторане, затем поехали к нему на дачу, где провели вместе ночь… Сюжет, пусть и затертый до блеска, все равно доставил ей массу удовольствия. Дмитрий оказался очень милым и простым в общении мужчиной, не пытался выставить себя перед ней всемогущим состоятельным господином, а, наоборот, был скромным, без затей и очень добрым. Даже если, думала она тогда, соглашаясь поехать к нему на дачу, все закончится так же, как заканчиваются миллионы подобных свиданий, то есть никак, все равно она была с самим Бессоновым, и меньше всего ее беспокоила мысль о том, как у них с ним сложатся отношения дальше. Однако следующий день начался так, что она даже растерялась, – у нее на рабочем столе стояла ваза с цветами, и Алла, секретарша Константинова, с загадочным видом сказала, что этот букет принес в офис рассыльный и сообщил на словах, что эти цветы предназначаются Елене Прекрасной, что сидит возле окна, и попросил поставить их в воду. «У нас только одна Елена, стало быть, это тебе», – сказала она, в душе, вероятно, радуясь, что ее соперница обзавелась наконец-то воздыхателем. Она одна среди сотрудников еще не знала о том, что воздыхатель – Бессонов. Об этом Алла узнает позже.
Боже, как же все болит… Боль опять вернулась к ней и принялась изводить ее. Словно отлежалась где-то, набралась сил и теперь была готова к новым, изощренным пыткам.
Дима… Да если бы она только позвонила ему, он тотчас бы появился, поднял бы на ноги всю Москву и оплатил ей операцию… Но он увидел бы ее с разорванным ртом. Хотя почему разорванным? Она слышала сквозь сон или бессознательное состояние о том, что, похоже, рот ее, щеки были разрезаны ножницами.
– К вам пришли. Вы сможете сейчас говорить?
Лена открыла глаза, и ей показалось, что даже глаза болят. Сразу захотелось плакать. Кто пришел? К ней никто не может прийти. В свои двадцать два она сирота. Диму тревожить она не будет, это решено. Может, Оля? Но она же ничего не знает… А вдруг она пришла домой, вернее, не к себе домой, а в квартиру, где она вот уже неделю снимает комнату, пришла неизвестно откуда, чтобы занять свой пост и дальше наблюдать за жизнью Собакина, и, заглянув в спальню своей хозяйки, почти уже подружки, ведь они в последнее время так сблизились, обнаружила на постели кровь… Что она подумает? Конечно, испугается, вызовет милицию…
