.
Со времен Ромула квириты выходили победителями из всех войн, которые им приходилось вести. Поколение за поколением римляне рождались, мужали, старели и сходили в землю, зная, что нет в Италии никого, равного по доблести их воинам. Семь царей приучили своих подданных к победам и славе, а вот теперь богиня удачи, похоже, отвернулась от Рима. Этрусская армия, которую привел могучий Ларс Порсена, царь города Клузий, загнала римлян за крепостные стены. Город был осажден, и кольцо блокады стягивалось все сильнее. Припасы у горожан уже кончались, и все мрачнее становились взгляды квиритов, бросаемые на вражеский лагерь. Там, за рекой, горели костры, поджаривались насаженные на вертела туши баранов и быков, а по вечерам из шатров доносились смех и песни. Там пировали, веселились и устраивали соревнования сытые и довольные жизнью этруски, где-то там должно быть был и бывший римский царь Тарквиний со своими сыновьями. Лишь недавно народное собрание изгнало его из города, и вот он вернулся. Все помнили, как улюлюкала чернь с городских стен, когда Тарквиний хотел войти в Рим, а перед ним захлопнули крепостные ворота. Как тогда шутили и потешались над царем, потерявшим свой город. Как насмехались, когда он с несколькими верными телохранителями уныло уехал прочь.
Эх, задурил головы квиритам Брут, а объявленная им свобода тогда пьянила почище самого крепкого вина, вот и забыли римляне, что Тарквиний не из тех, кто покорно сносит оскорбления. Кто тогда мог предположить, что оставшийся без армии и денег царь возродится, словно птица феникс из пепла?
А вот гляди-ка, проехал по соседним городам, поговорил с их правителями, с которыми за долгие годы власти успел породниться и подружиться, и вот – идет на Рим новая армия. Пусть и состоит она не из квиритов, пусть и ведет ее Порсена, но двинула в поход это войско воля Тарквиния, и Тарквиний же получит плоды победы.
Такое возвращение царя стало шоком для всех. Плебеи тихо роптали, говоря, что эта война разорит их, патриции мрачно вздыхали, что под царской властью они сокрушали врагов, а при республиканской оказалисьв ловушке, а сенаторы откровенно боялись. При этом сенат боялся не только внешнего врага, но и собственного простонародья, опасаясь, что чернь взбунтуется и впустит в город Тарквиния.
Пришлось сенаторам пойти на небывалое – начать заботиться о плебеях. Были за государственный счет сделаны закупки продовольствия, которое выдали нуждающимся, затем сенаторы даже отменили сбор с бедняков пошлин и налогов на оборону. Лишь такими мерами римские власти смогли добиться лояльности простонародья.
А еще сенаторы позаботились, чтобы прославить тех воинов, кто воевал храбро. К горечи отцов отечества таких было немного. Нет, не то чтобы остальные воины были трусами, но война против своего, пусть и бывшего, правителя популярностью явно не пользовалась. Не хотели квириты биться насмерть. Вон, в самом начале войны, когда передовой отряд этрусков лихим налетом захватил Яникул, а с него хотел по мосту ворваться в Рим, весь яникульский гарнизон дружно кинулся бежать. Один только воин, Гораций Коклес, командовавший римским наблюдательным постом у Тибра, остался верен долгу и вступил в бой, не давая врагам взойти на свайный мост. Он бился один против целой армии, словно герой древних мифов.
От такого зрелища должны были устыдиться все бежавшие, но только двое знатных римлян из Яникула присоединились к Горацию. Пока Коклес рубился с атакующими, по его приказу товарищи сзади разломали мост, сделав невозможной переправу этрусского войска.
