Древняя книга. Преображение уже началось - страница 30

Гнев и злоба, произрастаемые в людях, способны любые, самые лучшие начинания превратить в прах. Люди, часто не замечая того, психуют и срывают зло на других по мелочам. Но добрые отношения с этими другими гораздо важнее тех мелочей, из-за которых начинался весь сыр-бор. Не позволяйте своей злости управлять вами, ведь потом вы уже не сможете управлять ей. Злобные, нервные люди никогда не обретут покоя и счастья, не победив в себе зачатки гнева.

Как же Бахия – этот обжора и это ещё слабо сказано – пережил тяжёлые голодные времена в Пусторе? Это и впрямь удивительно, хотя есть разумное объяснение.

Однажды он вместе с братьями ушёл в Шилдан, чтобы просить подаяния. Везде отказывали, отвечая, что нет работы, которую можно оценить так высоко, целой крохой хлеба. Нельзя забывать, что истощались запасы даже самых зажиточных горожан. Но один богач по имени Чворец поддакивал остальным, невнятно прогонял попрошаек, ничего вразумительного не говоря. Бахию насторожил очень уж здоровый цвет его лица. Ночью он был уже в амбаре Чворца. Огромные мешки сухих фруктов, чёрствого хлеба и гнилого мяса обнаружил он там. Жизнь приучила Бахию открывать любые замки незаметно. Несмотря на свои габариты, он был неприметным и тихим человеком. Когда его не было, этого никто не замечал, зато, когда о нём вспоминали, он всегда был на месте. Человек без комплексов и без принципов. Чворец не заметил даже, как через неделю один мешок постепенно исчез. Поработал Бахия. Но второй по старшинству сын Дувмата не отличался заботой и беспокойством о близких ему, поэтому никому о своих уже запасах не рассказывал. Он просто ходил в горы, где у него сначала лежал один мешок, потом больше, и наедался. Он боялся, что этого добра не хватит ему самому.

Как-то раз, подходя к своему укромному местечку, у него что-то сердце начало покалывать. «Верно, неладное творится с моими припасами», – решил Бахия. Так и было. Мешок с запасом сухарей был размётан по земле. Несколько антилоп учуяли благоуханье или в этом случае скорей зловонье пищи и уже наслаждались чувством боли в раздувающихся желудках.

– Ах вы, твари, убирайтесь, – завопил Бахия, когда увидел эту картину, – почему вас ещё не сожрали?

Антилопы похватали ртами ломти хлеба и побежали врассыпную. Одна маленькая антилопа замешкалась. Толи от голодного бессилья, толи от испуга. Она спотыкнулась, и разъярённый Бахия настиг её. Он придавил антилопку и хотел душить, но насколько он был удивлён. Одна взрослая антилопа подбежала к нему и мощным ударом задних копыт сбила с тела своего ребёнка. Немного ошарашенная всем произошедшим маленькая антилопа вскочила, начала метаться из стороны в сторону, но потом опомнилась, увидела своих сородичей и убежала за ними. Бахия в это время лежал на земле с пробитой головой и без сознания. Долго ли пролежал бы он там ещё, истекая кровью, если бы не проходила мимо женщина по имени Лачка. Она приложила к его голове кусок глины и смогла остановить кровь. Вскоре Бахия вернулся в сознание, и Лачка помогла ему дойти до Пусторы. Сама Лачка была также из Пусторы. Полгода назад она стала вдовой, ещё до нулевого урожая её муж утонул в реке.

Лачке не нравился толстый Бахия, но помочь она была должна. Бахия никогда не встречался с женщинами, не видел он в этом необходимости. Да, и девушки на толстяка не заглядывались, а отказаться от еды и укрепить тело было невозможно для его силы воли. Когда Лачка вела Бахию в Пустору, они немного поговорили. На вопрос, что там случилось, она услышала лишь пару-тройку фраз: «Кто-то ударил… я шёл за хлебом… они убежали». Из этого она заключила, что Бахия заработал где-то хлеб, нёс его в Пустору, чтобы поделить, но на него напали голодные разбойники, а он их разогнал, потом сзади его стукнули по голове. Эту историю она рассказала в деревне. Теперь все считали, что Бахия совершил подвиг, правда, песен о нём никто не сложил, так как голодным бардам в тот год было не до этого, а позже всё это как-то забылось. Так, вот, Бахия незаслуженно стал героем в народе. Случалось такое ранее и впредь случится, когда слава будет незаслуженно доставаться людям недостойным её. Но пока не об этом. Теперь уже все почти незамужние женщины и вдовы в Пусторе набивались Бахии в жёны. Когда он сам в первый раз услышал о своём мнимом геройстве от отца, то сначала хотел сказать всем правду, но слава не дала этого сделать, потом обман зашёл настолько далеко, что возможность реверса исчезла.