Мэтр Гарвил извлёк из кармана письмо из суда, полученное недавно, и демонстративно стал держать его перед собой.
– Что ты своей бумажкой трясёшь? – обратился к нему хозяин кабинета, – пока барон Вейский не появится, ничего слушать не буду, чтобы мне по два раза одно и тоже не пересказывали.
– Здесь другое, господин барон, – ответил мэтр Гарвил. – На завтра, на полдень назначена экзекуция кнутом на площади моего ученика, – мэтр кивнул на Костуша.
– А что он натворил?
Мэтр Гарвил собрался отвечать, но барон перебил его:
– Не надо пересказывать лучше при мне сам поспрашивай. Тебе же под клятвой ученика он врать не сможет.
Дальше мэтр Гарвил начал задавать Костушу вопросы, по приписываемому ему преступлению, а тот отвечал.
Прослушав ответы, барон заметил:
– Да, судя по всему, осудили его безвинно!
В этот момент в кабинет зашёл барон Вейский, и, проигнорировав приветствие стоящих у двери посетителей, уселся в кресло рядом со своим братом.
– Кого безвинно осудили? – переспросил, успевший услышать последнюю фразу, барон Вейский.
Узнав, что Костуша, с хохотом заявил:
– Я бы только за одну его наглую рожу, десять ударов кнутом назначил.
– Так оно и случилось: действительно, только за рожу, и, опять же угадал, – десять ударов. – Также смеясь сказал барон Кубинской.
– И что вы от меня хотите? – отсмеявшись, спросил он.
– Господин барон, посодействуйте отменить наказание, – попросил мэтр Гарвил. – Мальчишка, сами слышали – невиновен. А если нашего ученика будут на площади кнутом бить, – это ещё и ущерб репутации школы.
Пускай проводят судебное разбирательство, пускай всё делают по порядку: пригласят меня, задать вопросы своему ученику. Если потребуется, я и «мозголома» оплачу, пусть поспрашивает наёмников, оклеветавших Костуша, узнают, кто и зачем заставил их неправду говорить.
–Какая-то мутная история, – сделал вывод барон Кубинской. – Явно заставили наёмников мальчишку оклеветать. Что-то затраченные усилия не соответствуют результату. Для Древоходца десять ударов – смешно.
– Чего здесь непонятного? – вмешался барон Вейский. – Ущерб репутации школы – всё чушь! Не первого их ученика на площади кнутом лупят и, думаю, не последнего. Какие-то заморочки у этого мальчишки с бароном Бересом, вот и хотят они его от барона прикрыть, показать, что княжеская семья мальчишку защищает.
– Показать, что защищаем можно, – произнёс барон Кубинской, – а вот будем ли защищать зависит от полезности его для нас.
После этих слов он подёргал шнурок вызова секретаря, передал ему бумагу из суда и попросил срочно оформить требование на проведение полного судебного разбирательства по делу Костуша и уже сегодня доставить по назначению.
– С судом решили, теперь давайте, по существу, ради чего собрались. Начинай-ка, Костуш, доказывай теперь свою полезность.
Костуш извлёк из альбома листок со схемой, подошёл к столу, положил лист перед баронами, не спрашивая их разрешения, тем самым грубо нарушив правила общения с членами княжеской семьи.
– А чего рядом не сел? – поинтересовался барон Вейский.
Костуш ответил, не уловив сарказма:
– Да мне удобней стоя объяснять, господин барон.
– Зря, братец, зря, ты ему кнут отменил!
На это замечание барон Кубинской только махнул рукой и велел Костушу начинать.
После его описания процесса получения резины, вопросов было много и Костуш, как мог, старался ответить на все.
Один вопрос от барона Вейского ввёл его в замешательство. Барона заинтересовало, почему на обратной стороне листа со схемой, нарисован флаг республики Хабар.
