От этой издевательско-насмешливой тирады Павел на мгновение лишился дара речи.
«А ведь он вполне способен на это», – мелькнула у него ужасающая мысль. «Вот так все бросить и уехать как ни в чем не бывало! Что тогда будет?!!»
– Багор, я совершенно другое имел в виду, – запинаясь, проговорил он. – Пойми, разве я знал, что она…
– Хватит сопли размазывать, – жестким тоном прервал его Багор. – Гм… сколько примерно времени и как быстро вы двигались?
Прикинув в уме, Павел ответил:
– Она что-то говорила про крейсерскую скорость. Я точно не знаю, но мне кажется, это двадцать километров в час. Думаю, что плыли мы часа два.
Багор присвистнул.
– Какого хрена на таком расстоянии в море делает буй, к которому она привязала яхту? – полюбопытствовал он.
– Хрен его знает, – раздраженно ответил Павел. – Так что?
Багор некоторое время раздумывал, шумно дыша.
– Знаешь, она призналась про наследство, – вдруг сказал Павел, рискнув выложить последний козырь. – Все оказалось куда лучше, чем я предполагал.
– Да? – оживился Багор. – Врешь, наверное?
– Нет, это правда. Поэтому предлагаю в наш договор внести дополнительное соглашение. Ты разбираешься с Вестой, вытаскиваешь меня отсюда, а я накидываю тебе сверху еще пятерку «зелени».
– Пять тысяч долларов? – переспросил Багор.
– Именно.
– Десять.
Павел вытер пот, выступивший на лбу.
«Вот паскудник. Вконец оборзел», – выругался он про себя.
– Багор, поимей совесть.
– Она у меня как хомяк – или спит, или грызет. Короче, Павлик. Десять «косых», или я вешаю трубку, – пригрозил Багор.
– Идет, – выдавил Павел. – Ты не оставляешь мне выбора.
– Это правда. Но задайся себе вопросом – кто еще будет делать за тебя эту паршивую работу? То-то же.
– Своей смертью ты не сдохнешь, – вырвалось у Павла.
– Все может быть. Кстати, дружище. Прилюсуй к моей сумме оплату расходов на то, чтобы добраться до тебя, – сказал Багор. – Я ведь по воде ходить не умею. Придется взять в аренду катер или еще что-то в этом роде. Я, кстати, сильно рискую. Вероятно, появятся нежелательные свидетели, и с ними тоже нужно что-то делать. Может, цена возрастет. А может, я соглашусь принять от тебя ключи от одной из квартир, которые тебе достанутся в наследство.
«Хер тебе», – с ненавистью подумал Павел.
– Нам нужно закончить это дело, – хрипло произнес он вслух. – И как можно быстрее. О деньгах поговорим после.
– О деньгах никогда не поздно разговаривать. Хорошо, я что-нибудь придумаю. Все, пока. На связи, – вместо прощания бросил Багор, и его голос оборвался.
* * *
– Твою мать! – прорычал Павел. Ему стоило огромных усилий, чтобы не запустить телефон в стену. – Черт!
Его взгляд наткнулся на полку, где стояла сувенирная композиция из восьми нот, тускло поблескивающая серебром.
Шагнув к полке, он с яростью смахнул ее рукой на пол, скрипичные ключики жалостливо тренькнули. Затем Павел плюнул в фотографию брата Весты.
Как она там говорила? Восемь нот?!
«Бред сивой кобылы!!!»
Мутно-белесый плевок, словно неуклюжий слизень, пополз вниз, оставляя за собой влажный след.
«Угу. Ты еще ногой топни, как ребенок. Лузер, вот ты кто», – мрачно подумал Павел, пытаясь привести свои мысли в порядок.
Сейчас он уже жалел, что поторопился, подмешав в бокал Весты снотворное.
Что теперь с этим всем делать?!
Скрипя зубами, мужчина был вынужден признать, что совершил ошибку, не проявив настойчивость и не уговорив Весту оставтся хотя бы на одну ночь в бунгало, где уже вторые сутки мается от безделья Багор. Случись так – труп Весты уже давно лежал бы в морге, а он, «безутешный» вдовец, изображал бы глубокое горе, подсчитывая при этом в уме навар, причитающийся ему как единственному наследнику…
