– Ладно, поехали – через три часа уже темнеть начнёт. – сказал Фёдор и завёл мотоцикл. – Завтра сверим почерки у всех здешних – найдём писателя.
На опушке леса стояла покойницкая скорая. Около неё сидели мрачные санитар и шофёр.
– Долго ещё ждать? – пробурчал санитар. – Скоро уже темнеть начнёт.
– Быстро только кошки родятся, да мои кролики женихаются! Сейчас вашего пассажира поторопим, – сказал участковый и они с Василием направились к месту преступления.
Надо пояснить, что участковый Анискин, то есть Фёдор, всё детство прожил в одной из деревень Забелжского района с бабушкой, которая, как он рассказывал, была кладезь фольклора. Он впитал с чаем бабушки целую энциклопедию русских пословиц, поговорок, выражений. Именно с чаем бабушки, а не с молоком матери – мать с отцом в 60-х уехали на заработки на север и где-то сгинули. Бабушка всё обещала, что расскажет про родителей, когда Фёдор подрастёт, но померла неожиданно – не успела. Надо заметить, что Фёдор начинал выдавать фольклор целым потоком, когда, как он говорил, «наступал на пробку». Причём, с увеличением выпитого, больше и больше перевирал крылатые слова и выражения.
Пройдя немного по лесу, Василий и Фёдор вышли на небольшую полянку. На краю поляны, на пеньке сидел эксперт. Рядом с ним, накрытое простынёй, лежало тело.
– Фёдор Иванович, я закончил – всё вроде бы ясно. – сказал эксперт. – Пока могу сказать, что скорее всего сердечный приступ. Время смерти около трёх часов ночи. Гематом и кровоподтёков нет. Царапины на руках, ногах, теле скорее всего оттого, что ползла. Потом после вскрытия точнее скажем.
– Точность – сестра таланта! А ты, значит не можешь – только своим задним умом крепок! – сделал вывод участковый. – А что насчёт изнасилования?
– Кого изнасиловали? Эту старушку? Вы, шутите? – со смехом спросил эксперт. – Ей стало плохо, упала, доползла сюда. А тут уже померла.
– Что же она, когда ей стало плохо, решила догола раздеться? – спросил Фёдор. – Что ползла, понял – вон там, – Фёдор указал на середину поляны. – Вещи аккуратненько сложила и сюда поползла. Передашь, чтобы проверили насчёт акта… полового.
– Передам. – продолжая улыбаться, сказал эксперт. – Ну, комедия! Ладно, я пошёл к машине.
– Скажи там санитарам, чтобы забирали бабусю. Туды её в качель! И сам запиши Ариадна Феликсовна Пупыркина, тысяча девятьсот тридцать пятого года рождения.
– Не наследили там откуда она ползла? – спросил Василий.
– Не! Никто не подходил. Я решил тебя подождать. Давай-ка выпьем, а то без этого хрен разберёшься. – попросил Фёдор. – В общем ты пока осматривай место, а я заполню документы для медиков.
Выпили из пластмассовых стаканчиков. Фёдор стал писать бумаги, а Василий осторожно пошёл рядом с примятой травой, которую оставила жертва, когда ползла. Поляна была покрыта травой с проплешинами. Василий, внимательно осматривая полянку, дошёл почти до вещей. Они были аккуратно сложены, как будто кто-то раздевался, собираясь лечь спать на поляне вместо кровати. На одной проплешине отчётливо виднелся след от обуви большого размера.
– Это уже что-то!
Василий сфотографировал след и стал тщательно осматривать место, откуда по видимости бабуля отправилась в последний свой земной путь ползком. Здесь трава была помята, как будто в этом самом месте и происходило основное действие. Встав на четвереньки, следователь стал ползать по поляне. У ещё одной проплешины он остановился, сел на траву и стал внимательно что-то рассматривать.
