– Наши люди будут на месте и сразу по команде приступят к захвату заложников, – успокоил «Орел».
– А как мы запустим работу лаборатории, когда она будет в наших руках? Нам потребуется персонал? – спросил «Марс».
– А ты разве забыл, что рассказывал АБ на допросе? Троекуров начал работу над этой темой с командой в составе трех-четырех человек. Он – ключевая фигура, и он останется у нас. Мы подберём ему наших надёжных специалистов по биологии и программистов. Повторить всегда легче, чем делать заново. Справимся! – бодро заверил «Меркурий». – Сколько человек будет задействовано в операции окончательно?
– Четверо на семью Троекурова, человек пятнадцать на семьи пилотов. Машины с водителями – еще шесть. Общее руководство – ещё пять человек. Итого тридцать. Если задействовать ещё группу наблюдения и отвлечения, то пределах 50—60 человек, – ответил «Орёл».
– Остальных, не прошедших подготовку, нужно будет отправить с базы и позаботиться, чтобы они молчали хотя бы ближайшую неделю, – приказал Мартин.
– Сделаем, – ответил «Орел».
– Хочу напомнить, что я не говорю по-русски. Со мной должен находиться кто-то, кто сможет командовать всей моей группой, – заметил Гюнтер.
– Я с удовольствием подберу в группу захвата нам с «Меркурием» лучших бойцов, – сообщил «Орел». – Группу отвлечения возглавит «Воробей», группу встречи самолёта – «Сокол».
– По поводу бактериологического оружия и грязной бомбы я уже распорядился, – сказал Мартин. – Я как чувствовал, что они нам могут понадобиться. Удивительно, как мы с тобой «Меркурий» думаем на одной волне и дополняем друг друга!
– Я старательный ученик у такого наставника, как Вы, – радостно ответил Гюнтер.
– Тогда пойдём знакомиться с вояками, – предложил Мартин.
Они поднялись из подвала – солнечный свет был ярок, так что пришлось надеть тёмные очки. При их появлении инструкторы построили курсантов и сами заняли место на правом фланге.
Мартин шел вдоль строя и сверял со своим блокнотом номера на форме курсантов. По его команде из восьмидесяти человек тридцать вышли из строя и отправились к стоящему на стоянке автобусу. По приказу «Орла» в автобус загрузили несколько ящиков американского сухого пайка, четыре упаковки баночного пива.
«Орел» прошел вдоль строя и вручил каждому из уезжающих конверт с деньгами. Хлопцы повеселели, на их лицах появились улыбки.
– Хлопці, скажу коротко – спасибі вам за вашу відданість справі ваших батьків і дідів. Слава Україні! – «Орел» хорошо говорил на украинском.
– Героям слава! – бодро ответили хлопцы и стали подниматься в автобус. Старый ПАЗ отъехал со стоянки извергая невыносимую вонь из выхлопной трубы.
– Не забудь погодувати хлопців на дорогу, – крикнул вдогонку уходящему автобусу «Орел».
Водитель в ответ помахал рукой из открытого окна.
Оставшихся курсантов разбили на группы и стали объяснять им их задачу.
Вечером на стоянку приехал черный Гелендваген, из которого вышли трое. Тот, что пониже ростом, показался Гюнтеру знакомым. Его лицо несколько раз мелькало на экране телевизора, когда BBC NEWS показывало новости с Украины. Двое других – побритые на лысо огромные парни в тёмных очках – были его телохранителями.
– Такие же клоуны, которые охраняли нас в Парагвае, только усов не хватает, – подумал Гюнтер.
Старший без стука зашел в кабинет. «Орел» поднялся навстречу.
– Прошу прощения за беспокойство, господа, – произнес вошедший на чистом русском, – сколько бойцов, из присланных мной, вы отобрали?
