— …. — заорал Влад, притормаживая и одновременно выкручивая руль, от чего машину резко бросило в сторону. Обочина, визг тормозов и абсолютная тишина. Ремень больно врезался в тело, а во рту вкус крови, соленый, металлический.
— Полина? Ты как?
— Вроде нормально, — от её тоненького неуверенного голоска в груди разлилось такое громадное облегчение, что я готов был заплакать. Слава Богу, слава Богу она в порядке.
— Парни?
— Норм, — Ник даже попытался криво улыбнуться и хлопнул по плечу капитана. — Ты герой!
Влад сидел молча, сжимая побелевшими пальцами руль, и был явно не в себе. Вот и поиграли. Славно, ничего не скажешь.
— Теперь ты поняла, дурочка? — устало спросил я у Полины. — Это опасно. Мы не можем за тебя отвечать, ты несовершеннолетняя. Случись что, я бы в жизни себе не простил. Да и жить мне бы оставалось недолго — только до встречи с твоим братом.
По бледному лицу Полинки градом катились слезы, хотя девчонка не издала ни одного всхлипа.
— Я сейчас вызову тебе такси, ты поедешь домой, и лучшее, что ты можешь для всех нас сделать, забыть, что вообще была в этой машине. Егор же не знает?
Отрицательно покачала головой.
— Надеюсь, что и не узнает. Я бы не хотел терять друга из-за твоей непроходимой глупости. Родителям что сказала?
— Что к подружке с ночевкой, — пискнула она.
— Позвонишь, скажешь, что ночевка отменилась, и дуешь прямо домой. Еще раз увижу тебя рядом хоть с одной командой, надеру задницу и сдам родителям. Поняла?
— Да. Андрей…прости меня!
— Раньше надо было думать, — холодно ответил я. — Такси приедет через десять минут.
9. Глава 8. Полина. Неприятности меня любят
Дверь такси захлопнулась, и я устало откинулась на спинку сиденья. Попытка оказаться рядом с Локи, проникнуть в его мир бесславно провалилась. Так же, как и история двухлетней давности со скалодромом. Ничему меня жизнь не учит.
Ох! Я поморщилась и потерла пальцами ноющие виски. Голова буквально раскалывалась. Казалось, что я слышу все через слой ваты, звуки доносились глухо и неясно. Таксист два раза меня спрашивал, куда ехать, прежде чем я поняла его вопрос. Да, все же я сильно испугалась. Вспомнила летящую на нас машину и будто заново пережила то жуткое, невыносимое ощущение беспомощности и неотвратимости столкновения. Мне в жизни не было так страшно! Одной мысли об этом было достаточно, чтобы у меня мелко затряслись руки, а сердце в груди так сильно заколотилось, что стало не хватать воздуха. Не спрашивая водителя, я открыла окно и жадно задышала вечерней прохладой. Липкий страх отступил, стало немного полегче. Но боль в висках не прошла, все же знатно я приложилась головой во время торможения. Странно, что Андрей не заметил. Там такой треск был, словно у меня череп пополам раскололся. А может и раскололся…
В голове клубился туман, в который меня медленно засасывало. Перед глазами, как маленькие мельтешащие мошки, плыли черные точки. Внезапно к горлу подступила тошнота.
— Остановите!
Я только успела высунуться из машины, как меня вывернуло наизнанку.
— Пьяная что ли? — брезгливо спросил водитель.
— Нет, — я, тяжело дыша, вытирала лицо влажной салфеткой, ощущая во рту отвратительный кислый привкус. Все же нет ничего унизительней тошноты. Как хорошо, что меня рвало не при Андрее, я бы такого точно не смогла пережить. — Головой стукнулась.
— Сотрясение, может?
— Не знаю. Наверное. — Я наконец села, но голова закружилась сильнее, мир замелькал перед глазами, сливаясь в одно цветное пятно. А потом только темнота — и тишина. Последнее, что я запомнила, это круглые глаза таксиста. Видимо, не каждый день у него пассажиры в машине отключаются.
