– Что оказалось? – Ада замерла, слушая его, и теперь требовала продолжения, теребя пуговицу на расстегнутой рубашке экзистенциалиста.
– А… Что мы со Льё по силе совершенно одинаковы. Вот такая ирония. Только он был гораздо более сообразительным, честным и целеустремленным, чем я. Трудолюбивым даже. Он уже тогда мог бы совершенно спокойно считаться истинным. Меня же всегда губила мелочность и трусость. Да и дружил я крепко и близко… Ни с кем. А у Льётольва был Денеб. Уже тогда, хотя и…
– Знаю. Он должен был стать сущностью той девочки, да? Которая потом умерла.
– Да… Они говорили тебе?
Ада только кивнула и отвернулась, уткнувшись в его живот.
– Так вот я и остался без сущности. Чтобы раскрыть потенциал экзистенциалиста полностью, нужна резонирующая essentia, схожая по многим пунктам. Мне же все подходили только наполовину. Я долго ждал, дольше, чем следовало бы. Пока не появился Якша. Дурак дураком, но от природы вполне себе одаренный. Не Денеб, конечно. Но лучше, чем все прочие. Из-за того, что совпадение не было идеальным, провалилось три попытки нашего объединения. Тогда кто-то предложил, скорее в шутку, чем серьёзно, попробовать что-то вроде переливания крови. Прямые инъекции.
– То есть, берут у тебя и переливают ему? И обратно?
– Ага. Два шприца, одномоментно. Только это сработало плохо. Поэтому пришлось… Пить.
– Кровь?
– Ага. Чтобы отторжения не было. Сначала выпить, потом вколоть. Снова выпить, снова вколоть.
– Это бред какой-то…
– Зато получилось. С Деном было бы проще.
– А ты знаешь, как они стали?
– Только догадываюсь. Слухи ходили. Сами они не рассказывали. Ибо после повторяли в более сложных комбинациях. Условно это выглядело так, будто бы Льё вливали вместо крови Денеба.
– Господи… К чему ты мне это рассказал? Не просто так ведь, да?
– Да. В тебе есть частичка Дена. Значит, ты на какой-то процент – сущность. У вас с ним происходил обмен, как ты говоришь. Значит, есть резистентность. Мы могли бы попробовать стать частично рабочей парой. И убрать Якшу. Связались бы друг с другом для усиления и поддержки. М?
– Сказала же, согласна.
– И не страшно? Неизвестно, каким будет результат. Мы и умереть можем.
– Смерти я уже не боюсь.
– Тогда по рукам?
– Да.
– Вот же ты… Феникс, – с нескрываемым восхищением прошептал Саша. – Познакомься мы чуть раньше…
– Устроили бы секс-марафон, не более, – усмехнулась Ада в ответ.
– Твоя дорогая серая мышь вообще этого не понимает, кстати. Для неё всё, что в постели происходит – таинство какое-то, чуть ли не священное. А ты вот так просто говоришь…
– И делаю. Если хочу, – она ухватила его за шею и притянула к себе, легко коснувшись губ.
– И всё же, Ада, я – не замена Дена и Льё.
– Но хотел бы?
– Не уверен. Проклятие экзистенциалистов, слышала? Просто не могу тебе отказать…
– Вот и не отказывай. Не влюбляйся только, – и словно в насмешку, она снова поцеловала его.
– Никогда, – шепнул Саша, безуспешно пытаясь совладать с собой. – Ты издеваешься.
– Каменный Саша, – рассмеялась Ада, ускользая из его рук.
– Будешь тут каменным, – он тяжело выдохнул. Тело, действительно, слишком сильно реагировало на Феникса, полностью игнорируя сигналы разума.
– Пойду переоденусь.
– Стой. Дай посмотрю, что у тебя с боком.
Ада молча вернулась к нему и без смущения сняла полотенце, откровенно наслаждаясь напряжением экзистенциалиста. Он же внимательно осмотрел рану, которую Феникс не перевязывала после душа, стараясь не прикасаться.
