Друиды Русского Севера - страница 30

, однако материал конкретных языков позволяет предположить, что у праиндоевропейцев бытовала и сакральная лексика с этим корнем. Помимо латинского albus, белый и греческого αλφός, белое пятно, хеттского alpha, облако и русского олово (ср. литовское alvas, олово – «светлый» металл) мы имеем, например, родственное общеславянскому древневерхненемецкое слово albiz – лебедь, а также эльфов или альвов со всем присущим им богатым спектром мифологических и религиоведческих ассоциаций. Вероятно, сюда следует добавить и провансальское alba – утренняя заря.

От индоевропейских реалий попробуем перейти на более глубокий уровень. Основания для этого есть. Например, в афразийской языковой семье (в древнееврейском) есть слово «альма» – девственница, а в число реконструированных ностратических корней входит форма «лам(у)», означающая влагу в ее различных проявлениях, от моря до лужи и просто сырости, согласно словарю В.М. Иллич-Свитыча[40]. Глубинная связь представлений о женском начале и о воде, влаге (допустим, в виде изначального Океана) – факт несомненный и очень древний. Что же касается взаимозамены согласных «м» и «б», то это явление весьма распространенное иногда даже в одном языке, например, валлийском.

Среди ностратических языков есть и другие соответствия исследуемой семантеме. В уральских языках ilma – небо, воздух, воздушное пространство; по-фински ilmetд означает появляться, возникать. Это уже сфера сакральной, космогонической лексики; не случайно прафинно-угорского небесного бога-демиурга зовут Ильмар (ср.: Ильмарис, Ильмаринен, Инмар). В «Калевале» Ильмаринен выковывает Сампо с «пестрой крышкой» – звездным небосводом и «скрепляющей» его неподвижной Полярной звездой. Космогонический акт, таким образом, связует корневую основу – LM– (-LB-) с символикой Полюса.

Вполне возможно, что в воссоздаваемую смысловую матрицу этого протокорня входят (на ностратическом уровне) и глубоко сокровенные, мистические слоги-криптограммы, не поддающиеся переводу, перед некоторыми сурами Корана: АЛМ в начале 2, 3, 11, 29, 30, 31 и 32‑й сур и АЛМР в начале 13‑й суры, а также афразийское «алам» («олам») – мир. Согласно «Мирадж-наме», книге, повествующей о вознесении пророка Мухаммеда к Престолу Всевышнего, священную криптограмму АЛМ пророк «списал с рукава Божественного Престола неба»[41]. Начальная буква (и одновременно символ Первоначала) во многих алфавитных системах – альфа – может, наверное, тоже восходить к ностратическим пластам; тогда теряет смысл вопрос о том, кто впервые применил это слово в данном значении (финикийцы, древние евреи и т. д.). Кстати, в руническом алфавите средневековой Вестфалии эта первая буква называлась «альма». А известное соотнесение финикийской буквы алеф с пиктограммой «бык» могло носить вторичный характер и имело место тогда, когда уже был забыт первоначальный смысл этого корня.

Может быть, этот смысл несколько прояснится, если углубиться с ностратического на борейский уровень? В этой связи упомянем, что чрезвычайно важное арабское слово «ильм» – знание (в Коране оно встречается около 750 раз) иногда соотносилось арабскими переводчиками с греческим σοφία – премудрость. В исторической перспективе (доисламской и дохристианской) это образ безусловно женский – в аспекте сравнительной мифологии. А вот в аспекте сравнительного языкознания его можно поставить в соответствие с таким чрезвычайно широко распространенным на Востоке словом, как «алмас(ты)» или «албас(ты)», хотя в современной этнографии оно и обозначает низшего, а иногда и демонического духа.