– Что бегаешь, Павлос! Всё равно поймаю! – не выдержал Миретос и кинулся на меня с прямым ударом рукой. Подныриваю под неё, выполняю проход в ноги, но достаю только до одной. Подтягиваю к груди, отрываю от поверхности и, с подсечкой опорной ноги, заваливаю противника на поверхность, удерживая ногу в захвате. Провожу болевой приём на голеностоп, выкручивая его в неестественное положение.
Крика я не слышал, только скрип зубов, утробное рычание и безуспешные попытки достать меня свободными конечностями.
– Стоп, хватит! Понятно, – услышал недовольный голос Тирибоны. Отпускаю захват, подаю руку поверженному сопернику, предлагая помочь подняться, но он, бурча что-то нечленораздельное, поднимается сам и хромая, ковыляет к лавке.
– Ясно всё с вами, – после минутного отдыха, говорил Тирибона, прохаживаясь перед нами, усевшимися полукругом прямо на земле, – переучивать времени нет. Видно, что имеете опыт, но для боя перед зрителями этого мало. Мало только побеждать, надо делать это красиво, чтобы на вас ходили, за вас болели, и не приведи Верисс, когда попросите пощады, вы смогли рассчитывать на благосклонность толпы за предоставленное зрелище. На сегодня всё! Привести себя в порядок и отдыхать! Завтра трудный день.
После ужина, лёжа с зарытыми глазами на своей кровати, долго не мог уснуть. На меня вновь смотрели как на чумного, прокажённого, никто со мной не общался, но в большинстве своём просто не замечали, а после того, как травмировал Миретоса, так и он стал смотреть на меня косо, кидая злобные взгляды.
Вовремя ужина видел, что кто-то ему замотал тугой повязкой голеностоп, он смог ходить, но видно, что это даётся ему с трудом и шанс покинуть каменоломню стремительно снизился, хоть и до этого был весьма невысок…
Неожиданный толчок кровати и кто-то наваливается на меня, сдавливая шею. Лёжа на спине, судорожно пытаюсь освободиться, открываю глаза, но темно, только вижу силуэт, склонившийся надо мной. Своими длиннющими руками он продолжает сдавливать шею, а я не достаю до его головы и разжать, плотно сжатые на моей шее руки, не получается.
«Расслабился! Думал, что всё, никто не тронет, вот тебе и пожалуйста. Тут конкуренция. Не знаю, сколько человек отберут, но, видать, кому-то перешёл дорогу».
Судорожно открываю рот, пытаясь захватить спасительный глоток воздуха – не получается. Выворачиваю своё тело и с силой, какая только мне доступна, бью ногой навалившегося на меня неизвестного. Один удар, второй. Чувствую, что силы постепенно покидают и третий удар получается совсем слабым. Темнота.
От ледяной попавшей на лицо воды прихожу в себя и судорожно, взахлёб, жадными глотками набираю воздух, приподнимаясь на кровати, осматриваюсь. Надо мной, чуть склонившись, нависает чья-то фигура.
– Живой он.
– Путь подойдёт.
Слова, фразы слышались как в тумане. От кислородного голодания мозг не успел вернуться в нормальное состояние и сказанное я понимал с трудом.
– Что сидишь, тебя Тирибона зовёт! – подтолкнул, склонившийся надо мной.
Растираю лицо, поднимаюсь со своей лежанки и иду на тусклый свет. За столом сидит недовольный Тирибона, а рядом стоит Миретос, который держится за бок и злобно смотрит в мою сторону.
«Так это он хотел меня задушить?! Но, за что?!»
– Что вы тут себе позволяете? – взревел Тирибона, когда я подошёл ближе, – ты, Миретос, разве не знаешь, что за убийство раба хозяина наказание одно – смерть! Вам выпала великая честь пойти служить другому и умереть с оружием в руках, а вы! Миретос! Я к тебе обращаюсь, зачем ты напал на такого же раба, как и ты?
