– Ай’м ноу мьюдак.
Бритиш, оказывается, понял, что сказал генерал. Назревал скандал.
– Отец, я тебе все сейчас объясню, – протиснулся между Пуаро и Гастингсом Дубровский-младший. – Это иностранцы, мои новые знакомые, удивительные люди, не поверишь.
Объяснились. Представились. Дубровский-старший поморщился, услышав имя Эркюля. Генерал не читал ничего, кроме устава, приказов и распоряжений Минобороны, и знаменитые имена ему ничего не говорили, а пускаться в пространные объяснения Дубровский-младший счел излишним. А вот Троекуров повел себя иначе. Глаза его заблестели, он насмешливо спросил Владимира:
– Неужели те самые персонажи, из романов Агаты Кристи?
– Однофамильцы, – коротко бросил Дубровский-младший. Неужели отставной пехотный капитан читал романы великой английской писательницы?
– Володя, где ты подцепил этих чертей? – видно было, что Дубровский-старший недоволен.
– Это долгая история, отец, потом, сначала накорми нас, с утра не ели.
– Что говорит этот толстый лысый человек? – обратился к Чапаеву Гастингс.
– Он рад вас видеть и приглашает к столу.
Всей компанией прошли в гостиную. Там уже хлопотала дочь Бригса Сюзанна, плотная рыжеволосая девушка. Тут же вертелся ее сын, трехлетний Боря.
– Привет, Сюзи! Как дела? – поприветствовал ее Владимир. – С наступающим на нас Новым годом!
– Спасибо, хорошо, – слабо улыбнулась она. – Как у тебя?
– Лучше всех, видишь, какую рыбу подцепил в Питере.
– Кирила Петрович, кажется, не рад.
– Перебьется, – весело отмахнулся Дубровский-младший.
– Здравствуй, Володя, – послышался тихий голос.
Дубровский-младший резко обернулся и увидел возле камина кутающуюся в шаль знакомую фигуру.
– Маша?!
Девушка выглядела усталой и грустной. Она не смотрела на своего жениха. Дубровский-младший подошел к ней.
– Нам надо поговорить.
– О чем?
– Ты не отвечаешь на звонки, избегаешь встреч со мной.
– Ты прекрасно знаешь почему.
– Но…
– Вова, – раздался громкий голос отца, – иди сюда, гости ждут!
– Иду! – Дубровский-младший досадливо поморщился. – Встретимся в зимнем саду.
– Хорошо.
У стола в гостиной царило оживление. Проголодавшиеся гости наслаждались икрой, красной рыбой, селедочкой, бужениной, солеными опятами и другими фантастическими разносолами вроде жареного поросенка. Дубровский-старший слыл хлебосольным хозяином, свое реноме поддерживал строго. Пили кто что: Чапаев налегал на виски, Троекуров на коньяк, хозяин и Пуаро – на водку. Лишь Гастингс молчаливо вертел в руке бокал с вином.
– Вова, а этот парень, – Дубровский-старший указал на Пуаро, – наш человек, даром что англичанин и Эркюль. Водку пьет, я аж удивился. Вот не думал… Водка – хорошо? – обратился он к Пуаро.
Тот, к удивлению Дубровского-младшего, понял, видимо, уже успел в России освоить это слово.
– Уодка, yes! – экстравагантный англичанин поднял большой палец.
– Я что тебе говорил! – засмеялся Дубровский-старший. – Молодец! А вон тот мне не нравится.
Генерал, понятно, имел в виду Гастингса, который скорее делал вид, что пьет и ест, и молчал, как истинный британец. Скорее всего, языка не знает, подумал Владимир. Хотя незнание русского нисколько не мешало Пуаро быстро стать своим в барской усадьбе.
– Господа и товарищи! – Дубровский-старший постучал вилкой по стакану. – Прошу внимания! Приглашаю всех посмотреть мою коллекцию старинного оружия. Чапаев, переведи!
Чапаев перевел, англичане оживились, закивали в знак согласия. Даже Троекуров, видевший коллекцию не раз, и тот выразил готовность принять участие в экскурсии.
