«Да ладно, не мое это дело и не мне решать государственные проблемы, тем более что права выбора я лишен. Лучше разобраться, что мне предстоит сделать за сегодня» – пронеслось в его задумчивой голове. Мысли вновь завертелись клубом вокруг его краткосрочных планов, которые всегда заключались лишь в двух вещах: дописать главу в книги и затем пойти на тренировку. Две простых вещи, что он безумно любил и которые навевали ему необъятное удовольствия от природного человеческого яства – созидания.
Мечты о выходе книги в тираж рисовали перед его взглядом трепещущую надежду о реализации желанной судьбы – стать писателем. Ведь что еще могло быть лучше, нежели возможность влиять на жизни других людей силой слова? Некоторым наиболее известным политикам недостаточно даже самых решительных действий, чтобы как-то повлиять на общество, тогда как писателю хватит лишь одной фразы, чтобы зародить зерно идеи, которая будет тлеть в душах огнем возрождения. Государственные чиновники творили историю, но писатели создавали целые эпохи.
Закончив завтракать, он вышел из-за стола, убрал тарелку в раковину и сразу же сел за компьютер, принявшись за дело. В его планах было закончить восьмую главу, что ознаменовало бы еще одну пройденную ступень к финалу выдуманной им истории. Руки прикоснулись к клавиатуре и глаза начали бегло рыскать по черным строчкам уже написанного текста:
«…внутри меня оставалось зерно сомнения в ожидании преддверия горя. Некие силы, которые нам еще не удалось познать, управляют человеком, внося свои коррективы в жизнь, преображая его путь в то, что ему предначертано. Сердце чувствовало, что сегодняшняя встреча была проявлением этих сил, которые восполняют наши судьбы и против которых мы бессильны. Оставалось лишь ждать развязки, которая так загадочна и неизбежна в своих свершениях. Ведь счастливый случай или злой рок всегда имеет место быть в жизни каждого из нас…»
Прочитав напечатанные строки, он мимолетно задумался, отложив в сторону клавиатуру. Смысл выведенных им же слов тронул его душу. Неизвестность своей судьбы давала ему возможность красочным холстом рисовать картину бескрайних грез, к которым он так стремился, летя на крыльях надежды. Ни разу его воображение не приняло к вниманию волю случая или злой рок, настигавший многих людей, что оставались в своем иллюзорном мире. Но ведь неблагоприятный шквал может настичь и его парус надежды, и с силой бросить об острые скалы неудач. Что-то в этом мире есть мифическое, что определяет исход каждого из нас.
Раздумывая о мерилах вечности, он невольно вспомнил о саммите в Вильнюсе. В голове саркастическим тоном всплыло сатирическое выражение одного, знакомого ему, человека: «Посмотрим, как этот хозяйственник сможет повлиять на судьбу своего народа, ведь кроме надежды у нас ничего не осталось». Если бы только соглашение об ассоциации было подписано в этот вечер. В экономическом векторе это бы означало постепенное падение цен на ряд товаров, на завоз которых снимались бессмысленные пошлины. Перед обнищалым народом открылись бы новые горизонты возможностей, где они смогли бы реализовать свои мечты и, наконец, добиться материального процветания. К сожалению, это были лишь его мечты. Воспоминание о грядущем саммите уже не позволили ему дальше заниматься книгой, отбирая весь творческий запал на игру воображения. Он несколько раз пытался вновь заняться делом, но у него ничего не получалось. Воспаленные надежды вновь появлялись в его голове, затмевая собой выдуманную им историю.
