Дух - страница 3

– Ха! Кто сказал? Тот майор в строевой части? Ты ему больше верь! Это у них шутка такая! Армейский юмор, блин!

Согреваясь разговорами и собственным дыханием, наша небольшая компания дождалась ужина. Столовая не могла вместить всех призывников одновременно, поэтому призывников разбили на несколько групп, всем приходилось по нескольку часов ждать, когда придет очередь твоей группы. Подгоняемые офицерами и сержантами мы быстро проглотили ужин и освободили место в столовой для следующей группы.

– Эх, теперь бы покурить! – вздохнул все тот же рыжий парнишка по фамилии Захаров, который, как оказалось, знал меня до армии, потому что жил в соседнем дворе и часто меня видел.

– Ага! И сходить в туалет! А то уже пять часов не выводили на улицу! Козлы! – пробубнил молодой электрик с железной дороги Дима Борисов.

Поход на улицу в туалет занял еще час. Сначала нужно было дождаться всех солдат с ужина. Потом нас очень долго строили в спортивном зале и так же долго строили перед выходом из здания.

– Отставить разговоры в строю! – орал офицер, пытаясь нас всех в десятый раз пересчитать. – Еще раз повторяю для тупых, пока вы не заткнетесь и не дадите мне нормально вас всех пересчитать, будете тут стоять и мерзнуть до отбоя!

– Хорош, парни! Ну, правда, хватит уже! В туалет хочется – мочи нет! – разнеслись по строю голоса недовольных ребят.

– Значит так, начинаю сначала. Еще одно замечание, верну вас обратно, останетесь без вечерней прогулки! – продолжил перекличку офицер. – Эй, это кто там такой умный?! Кто это там курит в строю?! – вскипел снова офицер, завидев дым. – Кругом, мать вашу! В казарму по одному заходи строиться!

– Ну, товарищ, капитан! Мы больше не будем! Мы в туалет хотим! Пожалуйста!

– Куралесин, ко мне! – подозвал к себе офицер сержанта, который стоял немного поодаль с сигаретой в зубах. – Объясните, пожалуйста, товарищам призывникам, где они находятся.

– Будь сделано, товарищ капитан! – держа руки в карманах, отвечал офицеру сержант. – Эй ты, педрила в кожаной курке! Да-да, ты с сигаретой! Ты сегодня у меня всю ночь будешь очки в туалете пидорить вместо сна. – спокойно произнес сержант. – Ты меня понял?! Кто-нибудь хочет ему помочь? – обратился сержант к строю.

Угроза подействовала незамедлительно и все разговоры в строю тут же исчезли. Сержант отвел нас к летнему туалету, который находился в 100 метрах от входа в здание пересыльного. Туалет, который представлял из себя небольшую беседку без дверей и освещения, был настолько испачкан продуктами жизнедеятельности людей, что находиться там было сравни испытанию газовой камерой в фашистском концлагере. Большинство призывников освободило свои мочевые пузыри на соседние кустики и бросилось жадно курить последнюю на сегодняшний день сигарету.

– Стройся, уроды! – прокричал злой сержант.

Нас не надо было подгонять, мы были и так рады поскорее вернуться в здание, потому что мы продрогли до костей на этом морозе, и сил больше находиться на улице у нас не осталось.

Заведя нас обратно в спортивный зал, дежурный офицер разбил всех призывников на новые группы по пятьдесят человек.

– Группа один будет спать на четвертом этаже в комнате четыреста десять, группа два будет спать в четыреста одиннадцатой комнате, группа три будет… Разговорчики в строю! Вы что спать не хотите?

Такая же процедура пересчета всех призывников с криками и армейским матом повторилась уже на четвертом этаже перед комнатой отдыха. Матерщинник-офицер никак не хотел отпускать нас спать. Непривычные к армейским порядкам молодые люди, в добавок не отличавшиеся хорошим воспитанием, постоянно выводили офицера из себя. Но строгий капитан никак не хотел уступать призывникам и несмотря на поздний час старался проучить строптивых призывников. После любого разговора в строю перекличка начиналась заново.