– Ой, не придумывай, ничего сложного ни мне, ни ему в этом не было! Собирайся на работу спокойно, вечером, если сможешь, забегай в гости.
– Ладно!
Я помахала рукой, прибрала лопату в гараж и побежала в душ. Уже подкрашивая ресницы, я поняла, что не могу перестать улыбаться. Вроде просто соседская забота, а так много она мне подарила! Я с удовольствием выбрала шерстяное платье и теплые бежевые колготки. Надела удобные сапожки на невысоком каблуке, удлиненную куртку с большим капюшоном. Тепло и удобно! Зима, пришедшая внезапно, очень даже радовала, потому что вокруг стало чисто и бело.
Подходя к остановке, я оглянулась и увидела, что автобус уже подъезжает, и мест в нем полно, и водитель с добрым лицом. Я подала ему деньги и присела ближе к выходу – ехать-то совсем рядом. К зданию офиса я подошла без двадцати девять.
«Первая я, наверно, сегодня», – улыбнулась я про себя и шагнула в теплое помещение. Наш офис на третьем этаже, я поднялась по ступенькам – всегда стараюсь лучше пройтись, а не стоять в лифте, охранник кивнул и зевнул, в коридоре тишина. Я свернула в наш отдел, на ходу доставая ключи из сумки, а когда подняла взгляд, уперлась в ясные глаза незнакомого парня.
Обычно «ясные» говорят про глаза цвета неба, голубые то есть, эти глаза тоже были голубыми, но с какой-то иной ясностью – как голубые хризантемы, подернутые заморозком. Именно заморозки мелькали в этих глазах и не давали дружелюбной улыбке согреть черты лица. Хотя внешность у него была довольно приятной: светлые широкие брови, нос картошкой, но на его лице он хорошо сидел, красиво изогнутые губы, глубокая морщина на лбу и между бровей. Это было лицо уверенного в себе мужчины. Я на секунду задумалась, припоминая, кто он, а потом радостно протянула руку:
– Никита? Маркетинг? Доброе утро!
Он протянул мне теплую сухую ладонь, крепко пожал мою руку:
– Серафима? Выскочка, которая воротит нос от коллектива и не ходит на банкеты?
Я отпрянула от него и почувствовала, как щеки краснеют. Он сказал это потому, что сам так решил, или потому, что услышал это вчера на банкете? Честный или циник? Провоцирует меня на конфликт с остальными? Выясняет для себя? Или хочет помочь? А может, это просто манера издевательства? Захотелось сказать в ответ что-то не менее прямое и вызывающее, но я увидела в его лице готовность. Готовность к той гадости, которая начала зреть в моих мозгах. Тысячи разных мыслей пролетели в моем разуме: защитить себя, оправдаться, отшутиться, просто уйти, – но очередная мысль, найденная когда-то в одной из множества прочитанных мною книг, остановила мое смятение: «Раненые люди ранят других». От этой мысли я растерянно улыбнулась и ответила:
– Да, я Серафима. Наверно, я действительно выгляжу выскочкой, спасибо, что сказал.
От сказанного стало легче – ему не знаю, а мне точно. Я открыла кабинет, вошла и влилась в поток работы легко и спокойно. Любочка впорхнула в кабинет ближе к десяти и, шмыгая покрасневшим от легкого мороза носом, стала рассказывать, как ее подвез до работы полиционер Серёжка, как он подъехал с мигалками к ее подъезду и не выключал мигалки до самого крыльца офиса.
– А я ему говорю: «Нельзя же, Серёжа, просто так мигалки включать», а он мне: «Можно, Любочка, я же не просто так, я драгоценность везу». Глупо так! Больше не буду его просить.
– Люба, тебе просто надо определиться, кто из них тебе самой по душе. Вот от того, кто по душе, любая глупость будет в радость.
