Однако это оказался характерный мужской разговор, и в нем присутствовало уж больно много нецензурной лексики, той, что на Земле по ТВ запикивается. И слов этих, мне кажется, лучше не знать. А то сказанешь вот так при детях, не огребешь потом проблем. И все-таки… может, они всегда так мило общаются. Терпи, Саша. Скоро узнаем.
Первая ласточка махнула крылышком как раз, когда солнце заслонилось небольшой тучкой. И зеленый дракон, глянув на небо, вдруг перепуганно нявкнул (ну рыкнул, рыкнул, ладно, просто в панике – что у людей, что у драконов – голоса, как у кошки):
– Падает! Падает! Сейчас!..
Что именно примерещилось зеленому в безобидной туче, было непонятно, но он накрыл голову обоими крыльями и кинулся спасаться ко мне под скалу. Каменюка дрогнула и, кажется, чуть не треснула, я вцепилась в мох и выругалась. Туча, естественно, никуда не упала – мирно плыла на небо и никого не трогала.
А драконы, поглядев в лазурную высь и ничего там не обнаружив, наехали на собрата, собираясь достать его из-под скалы и напинать за глупые розыгрыши.
И тут накрыло второго. Он замер на полушаге и уставился на свое крыло таким взглядом, будто там сидело, таращась на него, по крайней мере, стадо пауков-птицеедов. И через секунду к несущимся из-под скалы воплям: «Падают» – добавился крик: «Ползу-у-у-у-у-у-ут!»
Молодняк на тренировочном поле озадаченно замер, силясь понять, что происходит. А драконы принялись за глюки уже более массово. Черный дракон с чего-то решил, что заросшее жесткой травой поле – самое подходящее место для купания. И «поплыл», «брызгаясь» и шумно фыркая. В процессе плавания он наступил на костер, сшиб двоих сородичей, но притормозить и не подумал.
Чуть подальше сплелись двое синих. Один, поменьше, нежно шептал, что всегда любил «женщин в теле» (если я правильно перевела) и наглаживал тому крылья и спинку… Мол, он про себя точно знает, что он герой, и после победы требует сразу две жены. Пусть, мол, любимая не беспокоится – она точно станет его супругой! Второй на домогательства не реагировал, потому что именно в этот момент ему приспичило пересчитать лесных муравьев, и он увлеченно бормотал: «Вот, видишь?.. ползут, красненькие такие в крапинку…».
Как он там в траве еще и муравьев рассмотрел – загадка.
Но остальным было плевать на муравьев, даже в крапинку! Куда там, сейчас они не среагировали бы даже на муравьев с павлиньими хвостами в цветочек.
Глюки – они у каждого персональные.
Мне до сих пор интересно, что привиделось тому, который хихикал, глядя на свою ногу. Воздушные шарики или мяука?
Другие в причудах не отставали. Темно-синий, похоже, вообразил себя ребеночком – он упорно карабкался на спину бронзовому дракону и громко требовал покатать его; красный задумчиво плевал огнем в небо; двое подрались, а еще трое решили «не ждать приказов этих… вождей», а напасть на… (кого-то там), и немедленно, и завоевать, кто сколько сможет. А чтобы поднять боевой дух, храбрые захватчики грянули военную песню. Ну, это я думаю, что военную, потому что там определенно попадались слова «враги», «победа» и «война». Непонятно каким боком туда еще попали «дети» и «гнезда», но все остальное звучало грозно и мужественно, как у «голубых беретов» в День десантника.
Самым запоминающимся смотрелся золотистый – он скорчился на траве, поджав крылья и хвост, и отчаянно бодал головой воздух, словно пытаясь проломить невидимую крышу. Знакомое движение, только я все никак не могла вспомнить откуда…
