- Дак немая,- поддакнула консьержка.- Видишь, милок, знакома твоя зазноба с нянькой сына то сваво.
- Дурдом, — в глазах мужика мелькнуло веселье.- Ну ребенок и ребенок. Чего скрывать то было, Чуча? Не сифилис же. А дети это цветы жизни. Ничего не имею против. Тем более, что у меня с этим... Ну...
Вот бывают же нормальные мужики. Чужих детей готовы принять, а этот мерзавец Боярцев своего отталкивает. При мысли о Лешке у меня в груди словно воздушный пузырь раздулся. Аж дышать трудно стало. Как он там? Я вздохнула и посмотрела на бабку, у которой челюсть вставная вот-вот готова была выпасть из отвисшей пасти.
- Барбосик, да нет у меня ребенка, клянусь. Ну что сделать, чтобы доказать? - снова всхлипнула красавица, пошатнувшись на метровых каблучищах.- Но, я тебя так люблю... Вот на все готова. Даже родить тебе, если нужно.
Этим мы и займемся, прямо сейчас в лимузине,- хмыкнул мужик, нежно приобнял свою фемину за талию и повел к тяжелым дверям. Амбалы тенью скользнули за хозяином. Очень слаженно и тихо для своего телосложения.
- А мальчишку черту этому безрогому оставила?! - вредно проорала бабка вслед удаляющейся компании.- Вот они, современные кукушки. Нет, ну ты подумай. Поди за шубой новой этот бородавочник поволок поганку, ну сначала естественно того – этого. Понятно все, любовь что ли там думаешь взаправдашная? Фигушки, что там желать то можно? Сало в костюме за сто тыщ? Вишь, детей своих на что меняют. Эх. Ты за постреленком? – наконец повернулась ко мне бравая охранница.
Я кивнула и глаза вылупила, стараясь понять, как вести себя.
- Так нету его. Барин то с самого сранья увез мальца не знаю куда. Выпер на руках в одеяло завернутого. Живой ли был дитенок? Макарка то уж больно вспыльчив. Модельки евошные бегут из партаментов то толпами, роняя лабутены. А тут дите неразумное. Приложил, может, мальца, с него то станется поди с узурпатора. Я ему, здрасти Макар Федорыч, чуть не в землю поклон вдарила. А он так зыркнул, я малясь панталоны не попортила. Уууу, змий.
Мне показалось, что меня перевернули дурной головой вниз и со всей силы шарахнули ею о пол из мрамора.
- Мальчик тут был? – спросила я ошарашенно, совсем забыв о своей немоте.
- Так ты говорить умеешь? – прищурилась божий одуван, заставив меня поежится. Взгляд у бабки сейчас был как у НКВДшницы, ведущей на расстрел врага народа. – Смотри, прям день чудес сегодня, одна непорочность восстановила, другой прозрел, ты вон балакать начала. А может вы все тут просто мне бдительность усыпляете? Жулье. Ограбить хотите благодетеля нашего, Макарушку Федорыча? Ах, ты сколопендра, — взвыла горгона и схватив паровую швабру, до этого мирно стоящую в углу, стала наступать на меня, размахивая тяжелым инвентарем словно шашкой.
- Вы ж сказали, что он змий,- пробухтела я, сдув с лица выбившуюся прядь.
- А ты слухастая больно,- заорала бабка, сделав выпад, как заправский мушкетер. Ей бы не подъезды, а врата в преисподнюю охранять. Трехглавый пес в сравнении с бабулей щенок неразумный.- Убью.
Я и удара то не почувствовала, просто искры из глаза подбитого посыпались, да пол вдруг стал к моему лицу ближе, чем украшенный фресками потолок, в который я уставилась, не успевшим еще заплыть, оком.
- Восхитительно,- словно с небес разлился насмешливый бас, в котором я услышала нотки злости и раздражения. Черт, это не всевышний. Это же змий, которого вот именно сейчас мне вдруг захотелось растерзать.- Я сражен наповал и слегка ошеломлен. Даже не думал, что в нашей парадной такие батальные сцены можно увидеть. Можно было бы снимать блокбастер «Бессмертная мумия против женщины – ламы», вы бы сняли кассу, которая аватару не снилась. Клянусь.
