Ни один из этих конструктов в отдельности, похоже, не владел какой-то особо убийственной магией. В отдельности не владел, а вот в совокупности… Владыка Тьмы старался восстановить в памяти последовательность сияющих рун, обернувшихся атакой жгучего Света.
Отступавшие автоматоны разбегались весьма ловко: удирали на четвереньках, прижимались к отвердевшей плоти Междумирья, ныряя в складки и впадины; Ракот взмахнул тёмным клинком, однако его воинство и само знало, что делать, устремившись в погоню.
Армада отступала. Враг оказался сильнее, чем предполагали даже самые неблагоприятные прогнозы; его связь с Кипящим Котлом – крепче, а доступные резервы силы – значительно обширнее.
Армада нуждалась в значительном восстановлении, что, в свою очередь, требовало надёжного источника магии; однако эта задача являлась вторичной, главное сейчас – доставить по назначению ценнейшие сведения о Враге.
Сообщения были отправлены и обычным образом, и – непременно – курьерами. Многочисленными, ибо Армада никогда не полагалась на одиночек.
И как только сообщения разошлись, остававшиеся в соприкосновении с воинством Врага частицы Армады нанесли противнику наибольшие потери из возможных.
…Конструкты взрывались один за другим. Только что отчаянно сражавшиеся – если к лишённым собственной воли автоматонам применимо понятие «отчаянно», – они вдруг замирали или, напротив, бросались в самую гущу воинов Ракота.
И лопались.
В разные стороны летели куски тел, оставляя за собой шлейф зеленоватых брызг. Над грудами отжившей плоти поднимались зловонные облака, отдельные конечности ползли сами по себе, словно змеи, норовя напоследок вцепиться хоть в какого противника.
Их добивали и смертные воины, и Древние, и сам Ракот.
Поле битвы пустело.
Мы выдержали, мы прорвали первый заслон. Кто дерзнёт воздвигнуть следующий?..
* * *
Они шли через Упорядоченное, и с каждым шагом Владыка Тьмы становился всё мрачнее и мрачнее.
Сущее содрогалось. В самом его центре всё сильнее билось новое сердце, передавая болезненные сжатия бесчисленным нитям силы. Незримые, они тянулись всё дальше, впивались острыми крючьями в истинную плоть Междумирья, врастали в него – ничего подобного Ракоту испытывать не приходилось.
Остановиться, осмотреться? Нет. Воинство шло за ним, после битвы с конструктами, нелепой и странной, оборвавшейся как по мановению руки, он должен был исполнить долг брата Хедина пред ними.
Победили ли они?..
Разумеется, смертным он сказал «да».
– Мы повергли врага!.. Нас никому не остановить!.. Мы спасаем не один мир – мы спасаем Упорядоченное!..
И это было истинной правдой.
Впереди лежал Источник Мимира. А потом – Обетованное. Там, обещал своим Восставший, они смогут немного отдохнуть перед тем, как двинутся дальше, к новым победам.
Тхенчана, змеедева и Билихос держались поблизости.
– Тхенчана.
– Я зссдесь, владыка.
– Ты… не ощущаешь… – слова не желали сходить с губ, – великого Хедина Познавшего Тьму?
Несколько мгновений исполинская улитка загадочно молчала.
– Нет, владыка. Я поведала бы сссразу. Он ссстал… ссстал…
– Кем же? Тебе ведомо? – Ракот знал кем. Но что ощутила эта Древняя? И, может, не только она?
– Мне ведомо, могучий. Он стал всссем, он повсссюду. Его сссредточие. Оно перессстало быть… единым. Это всссё, что я ссслышу.
Что ж, яростно подумал Ракот, если Древняя ощущает брата, значит, ещё не пора отдавать последний долг, нет! Названый брат не ушёл совсем; он, владыка Тьмы, найдёт способ вернуть его, отыщет средства.
