– Мы понимаем. Мы не отмахиваемся, – нетерпеливо выпалила Лидаэль. – Как это меняет наши планы?
– Никак, дочка. Идём вперёд, смотрим и слушаем.
…Они быстро оставили позади прибрежные пальмовые рощи и пробирались теперь каменистым руслом высохшего потока. Вокруг царила недобрая тишина, путникам по-прежнему не встретилось ни одного живого существа, даже мельчайшей мошки.
Плот отвратительно скрипел по сухим, словно черепа валяющихся в пустыне мертвецов, валунам. Чем дальше удалялись они от берега, тем более дикой и странной представала страна – казалось, тут поработал молот какого-то исполина, вдребезги разбивая, а потом перемешивая друг с другом горы, долины, леса и степи. То тут, то там к небу вздымались неправдоподобно острые скалы, каких не бывает в обычной природе: дожди и ветра непременно затупят каменные грани и навершия.
– Как здесь кто-то мог жить? – удивлялась Лидаэль. – Ни дорог, ни развалин – ничего!
– Здесь всё было. – Горджелин подбросил вверх слепленное из белого пара крылатое существо; оно медленно взлетело, неспешно, словно облачко, поплыло к западу. Маг прикрыл глаза.
– Разузнаёшь дорогу, отец?
Горджелин молча поднял палец – мол, погоди. Пришлось ждать.
– Торный путь заканчивается. – Чародей встряхнулся, повёл плечами, словно сбросив тяжкий груз. – Этого я не ожидал, признаюсь. Тут словно сама земля начинает ходить ходуном, у скал вырастают ноги – или, скорее, они плывут, словно киты в океане. Раньше такого не было. Я знаю.
Никто не стал спрашивать, откуда.
– Когда-то, – глухо откашлялся Горджелин, словно сам рассказ давался ему с трудом, – когда я очутился здесь впервые, всё было не так. Руины эльфийских городов, рухнувшие мосты, заваленные тоннели, брошенные поля; всё было опустошено, да, но я видел и следы битвы, и следы отступлений. Я не нашёл тогда то, чего искал, и долго, очень долго тут не появлялся. За это время успели высохнуть и вновь наполниться озёра и реки, леса отступили перед пустыней и вновь отвоевали своё, однако вот такой мешанины я не предполагал. Подобного нет нигде в Хьёрварде. Что-то варится здесь, что-то совершенно непонятное, и, боюсь, нам придётся заняться ещё и этим.
Лидаэль с Аратарном переглянулись. Она первая протянула руку.
– Мы готовы, – бросила легко, небрежно, словно речь шла о совершеннейших пустяках.
– Умная ты у меня не по годам, – буркнул чародей. – Всё верно. Земля, вода, воздух и огонь – их словно кто-то замесил в котелке, да и поставил на незримое пламя – пламя магической силы.
– И что же варится?
– Увидим, Аратарн. Смотри, как бы не пригодилось наследство отца твоего, Губителя…
– Я – не он, – возразил Аратарн. – И никогда им не буду. Вообще не представляю, как отец был рождён, какой мощью владел, как её заполучил…
– Верно рассуждаешь, – одобрил Горджелин. – Тайна Губителя тоже занимала меня, поскольку и он оказался замешан в нашу историю; тайна его и Возрождающей.
– Если Губитель был послушным слугой Молодых Богов, зачем потребовалась сила, равная ему, но противонаправленная?
– Видать, не до конца послушным он был, дочь.
– И никто не знает, куда исчезла эта Возрождающая, – напомнил Аратарн. – Хотя… иногда мне кажется… кажется… – он вдруг покраснел.
– Что это она должна была сделаться твоей матерью? – проницательно заметил Снежный Маг. – Я думал об этом, немало. Тоже донельзя таинственная личность. Помните последнюю битву?..
