– Говоришь, между вами давно всё было утрачено. Но я ведь не волшебник, и в конечном результате Катя забеременела именно с твоей помощью. Значит, что-то вас до сих пор связывает.
Голос Кирилла прозвучал совсем рядом и громко:
– Сейчас ты будешь придираться к словам! Ну мы ведь продолжаем жить вместе, о расставании никто и не заговаривал. Хотя сколько за эти годы истерик было, слёз, всякого…
– Кирилл, я не желаю знать подробностей вашей семейной драмы. Не забывай: я тоже женщина, к тому же совершенно вам посторонняя.
Он протяжно вздохнул:
– Когда она сообщила мне, что беременна, я правда был рад за нас обоих! Эти годы ожидания, годы её переживаний… Только я знал, что это было. Я окружил её заботой, вниманием, изучил вместе с ней все твои рекомендации.
– Кстати, – перебила я, – в клубе ты удивился моему имени и сказал, что оно редко встречается. Неужели ты не знал, как зовут врача, у которого наблюдается твоя жена, и тебя не насторожило такое совпадение?
Кирилл пожал плечами:
– Катя за время лечения и беременности столько информации и имён называла! Она же каждую минуту только об этом и твердила, так что я порой даже не на всё обращал внимание. Наверное, пропустил мимо ушей.
На примере Кирилла я лишний раз убедилась, какими безразличными и невнимательными могут быть мужчины к тем вещам, которые имеют важное значение для женщин, с которыми они живут.
Кирилл резко остановился и повернулся ко мне:
– Инга, я хочу, чтобы ты поняла: да, Катя моя жена, она носит моего ребёнка, которого я хочу не меньше неё, но она уже не та женщина, с которой я готов встречать каждый новый день. Я ещё раньше принял решение разойтись с ней, но никак не мог дождаться подходящего момента.
– Я не догадываюсь, к чему ты всё это говоришь мне? Я-то здесь при чём? Да, развод – дело печальное, но это ваша семья и ваши отношения. Здесь не обо мне речь.
– Как раз о тебе!
Кирилл оглянулся по сторонам и, заметив пустую скамейку, обратился ко мне:
– Давай присядем.
Похоже, эмоциональная речь вывела его из равновесия, и он хотел продолжить в менее динамичной обстановке. Мы присели под раскидистым деревом, я положила локоть на спинку и, отвернувшись от дорожки, стала разглядывать причудливый узор коры на широком стволе. Кирилл сидел прямо, положив правую ладонь на бедро.
– Я представляю, как выглядел в твоих глазах, когда ты покидала гостиницу: мерзавец, «провалившийся» ловелас, который даже «улики» нормально спрятать не в состоянии.
Я мысленно улыбнулась, вспомнив ситуацию с кольцом.
– И уж конечно, ты считала, что в клубах я частый гость и хожу туда только с целью «подцепить» кого-нибудь на ночь, пока наивная жена верит в мои на ходу придуманные сказки.
Он заметил блуждающую улыбку на моём лице и выпалил:
– Сейчас ты скажешь что-нибудь колкое по поводу её беременности и моих мужских потребностей?
Я повернула голову к нему и быстро отвела взгляд в сторону, всем видом давая понять, что не готовилась его стыдить и не требую оправданий. С чего бы?
Он стал говорить быстрее:
– Да, я часто в последние годы стал уходить из дома, пропадать по разным заведениям, когда в компании, когда один. Катя не переживала никогда по этому поводу, потому что у меня рабочий график практически ненормированный, я могу сорваться и ночью.
– Очень удобно, – подметила я.
– Всё-таки не удержалась! – ответил Кирилл на мою ироническую улыбку.
