Душечка - страница 2

Так вот, карета стояла запряжённая, а Иван Ильич запаздывал. Лошади нетерпеливо грызли уздцы, а Фёдор терпеливо ждал. Особняк находился на тихой улице в десяти минутах езды от Управы и в это утро редкий экипаж проносился мимо, стуча колёсами по неровностям дороги. Воробьи чирикали и купались в придорожной пыли, а облезлая кошка смотрела на них, пытаясь подобраться ближе. Иван Ильич надел мундир и вышел из спальни.

– Глафира!

– Ась, батюшка?

– Скажи Анфиске, пусть приберётся у меня. Где она?

– Здеся батюшка.

Анфиса со смущённым видом вышла из каморки, предназначенной для прислуги.

– Где ж ты пропадала поутру? Спала что ли?

– Никак нет, батюшка, – пришла на выручку Глафира. – По надобности ходила.

– А-а, так бы и сказала. Надобность нужно удовлетворять, – сказал больше себе уходя бургомистр, и вышел из дому.

Выйдя на улицу, Его Превосходительство поздоровался с дворником.

– Здравия желаю, Ваше Сиятельство! – дворник Пантелеймон почтительно снял картуз*.

– Здоров, Пантелеймон!

Его Превосходительство был прост в обращении с народом, помня о своих корнях.

– Здравия желаю, Ваше Превосходительство! – вторил дворнику Фёдор, услужливо распахивая скрипучую дверцу дилижанса.

– Здоров, Фёдор! Что дверца то поскрипывает? Ты её салом смажь, салом. Поди к Глафирке, скажи сала треба смазать. И колёса посмотри. Не ровен час скрипеть начнут, конфуза не оберёшься. Ну, поехали, с богом!

Кучер сел на передок, дёрнул вожжи и застоявшиеся рысаки понеслись по улице. Начался новый день в череде прочих.

Итак, мой дорогой читатель, надеюсь, я тебя не утомил неважным началом дня для нашего главного героя? Нет? Тогда слушай.

Приехав на службу, Иван Ильич первым делом осведомился у секретаря, нет ли срочных дел к нему. Поскольку таковых не нашлось, он запросил прессу. «Ведомости» он просматривал первым делом, ибо обязан был быть в курсе всех последних событий города. Вот и на этот раз, секретарь принёс ему стопку свежих газет, пахших типографской краской. Наверху лежали «Губернские Ведомости», затем «Московские Ведомости»*, которые он любил читать особо из-за пикантных подробностей скандалов, время от времени сотрясающих московское дворянское общество. «Столичную Жизнь» он просматривал последней, ибо она была наискучнейшей газетой, где разве что уголовная хроника оживляла страницы. Закончив с прессой, он принимал доклад полицмейстера* о наиболее значительных происшествиях за прошедшие сутки и выпроводив его, начинал писать служебную записку в Департамент юстиции канцелярии Его Величества о происшествиях за минувшие сутки. Затем он открывал пюпитр, доставал сургуч, разогревал его и запечатывал конверт с письмом, прикладывая особую печать с двуглавым орлом в центре и надписью «Канцелярия Его Превосходительства» по кругу. По звонку приходил секретарь приёмной, и Илья Ильич отдавал ему письмо для доставки курьерской службой. Выполнив таким образом должностные обязанности по отношению к высокому начальству, он смотрел на часы и отправлялся в дом, который находился поблизости. Там располагался буфет, но не обычный, который торговал булками и слойками где-нибудь в людном месте, а нечто вроде закрытой закусочной для служащих высокого звена. У двери заведения стоял приказчик и пропускал только тех, кого хорошо знал в лицо. Там можно было отведать чаю, и разную выпечку по утрам, а в обед подавали разносолы, которые были ничем не хуже рестораций. Вот и на этот раз Иван Ильич зашёл в заведение, ответив на учтивое приветствие приказчика, заказал чаю, пару любимых ватрушек и слойку со смородиновой начинкой. Всего он пробыл там около двадцати минут и, расплатившись с буфетчиком, вернулся на службу. Когда часы показывали десять часов, у него наступал приём посетителей, который продолжался до обеда.