– Почему? – теряла терпение присланная преисподней фурия. И с чего он решил, что она красивая и вкусная как мармеладка?
– Чего? – дернул подбородком, обозлившись. – Чего «почему»?
– Почему это кольцо самый ходовой товар нашего ломбарда?
Он поскреб чернявые кудри между рожками. Отмахнулся от прилипалы пипидастром.
– Потому что баба злющая была. Удивительно еще, что от ее злобы кольцо не разломилось. Вот какой силы была ее ненависть! – и пошел вглубь торгового зала пыль сметать с полок.
Бестия в юбке материализовалась прямо перед ним, напугав до чертиков. Дарий хихикнул, не сдержавшись: напугать черта до чертиков! Смешно, черт возьми!
– Лыбишься? – наседала негодница. – Только от баб бывают проклятые вещи? Мужики что ли не проклинают? Ты женоненавистник?
– С чего бы мне им быть? Я при жизни охоч был до женщин. Даже очень.
Нет, не в силах он сносить ее атаки. Ноги подгибаются и там где хвост – чешется. Пипидастром достать можно, но стыдно. Засмеет потом гарпия. А еще хуже – коллективу разболтает. Быть посмешищем в аду, это та еще инквизиция!
Он вернулся к креслу, сел в него уже нормально, без выкрутасов. Надолго задумался.
***
Думы Дария посещают тревожные. С момента появления стажерки в ломбарде. Сплошная головная боль свалилась на него в виде этой ненормальной. Настроение меняется, будто у живой женщины в критические дни. За что Енаха так с ним? Зачем подсунул испытание? Не доверяет больше?
– Тебе нравится работа?
Выбесила, однако.
– Пока тебя не было – вполне!
Дарий подскочил с намерением уйти. Но чертовка тут как тут. Руки на плечи ему положила, надавила, обратно усадила.
– Я про души расспросить хочу. Почему нам квота выдается только на влюбленных?
Он с подозрением уставился на ее физиономию: издевается?
– Миленький мой Дарио, не злись, пожалуйста. Моя натура такая. Я до жути любопытная.
Кассирша на боковинку кресла присела, кончиком хвоста по носу его щелкнула, рот в улыбке растянула.
– Точно хочешь это знать? – уточнил недоверчиво.
Старшой все еще сомневался, исподлобья на нее посматривая. После ее утвердительного кивка, рот приоткрыл набрать воздуха для слов, как она его перебила.
– Мне так неудобно. Я щас! – спрыгнула и к себе за стойку побежала.
Продавец почувствовал, как под его ногами пол стал проседать. Сейчас полыхнет! С ее появлением он столько половиц подпалил неконтролируемо! Потому как доводит его, садистка чертова. От гнева его копыта гореть начинают и вокруг все выжигают. Огнетушителей не укупишься!
Пока Дарий дыхательной гимнастикой успокаивался по совету своего куратора (когда тот в последний раз в лавке появлялся, и горящие ноги подчиненного увидел, то научил методике йогов из далекой страны Индии), бедовая стажерка уже свой стул от кассы прикатила. Уселась на него верхом, и ладошки на колени положила, как прилежная ученица. Типа, вся – внимание.
– Души влюбленных – это деликатес для падших ангелов. Только они могут ими лакомиться. Сидела под боком у Лилит и не видела ее трапез?
Ну, вот опять подозрение вернулось. Что-то не так с помощницей. Может, не сама она ушла от королевы ада, а ее «ушли»? Такая тупая, что и царицу ночи достала? Надо бы Енаху при случае расспросить.
– Иногда объедки низшим бесам достаются, если Дагон распорядится. Знаешь такого? – как бы невзначай поинтересовался и глаз скосил на стажерку. Та замычала: «Угу!» и тоже глаза в его сторону скосила: «Кто же про главного пекаря ада не знает?» Он кивнул головой и продолжил.
