Все как-то странно заулыбались и вот, проводили. Почти платочком помахали из окна, все пятеро мальчишек и начальник. А я вздохнула, сумку на плече поправила и пошла куда послали с упакованной, лично коллегами, коробкой моих вещей. По пути решилась поплакаться Рите на происходящее безобразие, благо доступ к корпоративному чату дали ещё в отделе кадров.
– Они не странные, ты просто в элиту попала, – ответила на моё негодование веселым голосом подруга, – меня тоже пытаются переманить, но я пока не готова. Понимаешь, там сидеть не получится, бумагами заниматься не надо, а ездить вопросики решать, с проблемами разбираться это да и с напарником к тому же. А мне, ты знаешь, тяжело сближаться. Только с тобой и Мией само собой получилось, – усмехнулась она. – Кстати, надо втроём собраться, когда она диплом защитит.
–Бедный ребёнок, – одновременно выдохнули мы с Маргаритой.
Мия, самая младшая из нашей троицы и самая наивно-очаровательная. Полная противоположность серьёзной, держащейся особняком от окружающих Ритой, и приветливой, но домашней меня. Русоволосая влюбчивая и обожающая окружающий мир девушка редко ночевала дома, предпочитая авантюры и гуляния из которых мы ни раз её вытаскивали. Авантюрить, кстати, предпочитала с моими утятами, так неожиданно поступившими с ней в один университет.
Защита диплома будущий юрист переживает невероятно тяжело, неугомонная натура девушки страдает от вынужденного затворничества для завершающих этапов написания выпускной работы. Зная себя и свои возможности, она отдала нам запасные ключи от съёмной квартиры чтобы не иметь возможности не только выйти из неё, но и пригласить кого-либо. Три раза в неделю мы приносим продукты, поддерживаем измученную душу нашей маленькой компании и снова переживаем до следующей встречи. Звонки и социальные сети она ограничила ещё строже:
– Написать если кто-то родит или умрёт? – С иронией спросила месяц назад Рита, разглядывая распечатанный лист с условиями дальнейшего общения с нашей новоиспечённой затворницей.
– ез меня запрещаю и первое, и второе, – категорично оборвала Мия, – так что терпите что бы там из вас не лезло. Писать можно если у вас любовь появится! – Как-то нелогично, но очень строго свернула глазами, даже указательный палец к потолку подняла. Заливая кипятком стеклянный заварник с ягодным чаем, поставила его на держатель с горящей свечкой внутри и продолжила, – сообщение должно содержать описание внешних данных субъекта и некоторые, особо важные для вас, черты характера. – Поставила перед ошалелыми нами кружки. Для меня большая, прозрачная с нарисованными белыми кроликами по всей поверхности, для Риты яркая оранжевая с изображённым на ней енотом, посылающим окружающих определённым жестом из пальцев на лапке.
Сама Мия их разрисовывала специально для нас когда увлеклась организатором курсов. В ту зиму она вообще многому научилась и периодически таскала нас с собой, ведь подозрительно что одна девушка интересуется как кулинарными курсами французской кухни, гончарной лепкой, актёрским мастерством, программированием, барным навыкам и тайским боксом. Чаще всех страдали мои утята, ведь в отличие от нас с Маргаритой, работой были не обременены.
Когда, сдерживая скупые мужские слёзы, ребята начали упрашивать о стажировке в моей фирме, нам с Ритой пришлось уговаривать своё окружение на всестороннее развитие. Мою маленькую контору эти бедствия, разнесли бы ещё до обеда. Но Мию наконец отпустило.
