Вообще, за последние несколько дней спала больше, чем когда-либо, а ещё кушать хочется. В голове прозвучали рекомендации прекрасной троицы из душевой зоны и пустой живот, переживший извращённые скручивания, альпиниста и три вида планок, издал истошное “У-УУРК”. Подняла жалобный взгляд на Виктора, он недоумённый на меня.
– У-У-УРК, – повторил тот, кого сегодня с боковыми планками познакомили. А нам и без этого жилось не плохо, даже вот, купальник натянулся. И талия нашлась.
– Это мой живот, если ты не понял, – без стеснения и жеманства, прямо уведомила глядя в карие глаза.
– Можешь пойти первая, я догоню, – окончание фразы не дослушала, бросив в ответ “В здешнем кафе”. Чудом не навернулась вылетая из сауны и бросив полотенце в корзину напротив стопки свежих, на негнущихся ногах потопала в душ.
Уверена, что такой спринтерский забег этот фитнес центр ещё не видел. Даже с учетом моего разбитого после издевательств мистера Мускула тела, я побила все рекорды. Между душем, шкафчиком и раковинами с феном металась тень, а не человек. В кафе на втором этаже с овощными палочками, фруктовыми тарелочками, ассорти протеиновых батончиков и коктейлей моё измученное тело оказалось раньше, чем тело мучившее покинуло сауну.
И сейчас не обращающая на влажные волосы липнущие к спине даже сквозь серую футболку я, переписывалась с родителями в общем чате кратко и совершенно нагло обманывая самых родных мне людей.
“Да, решила попробовать новое, откликнулась на вакансию и получила работу”, “Да, внутренние переводы всегда такие быстрые! Не о чем переживать”, “Предложили квартиру поближе к работе, так что переехала”, “В первый день только оформлялась, мне напарник со всем помог”, “Да, кажется неженатый.”, “Папуль, не надо никому звонить! Мы просто коллеги! Да, он понимает что мы просто коллеги! Да нормально я объясняю!”, “Мама, папа опять берсерк!”, “Да, хорошо, буду ждать. Целую, мамуль”.
Мой горестный вздох потонул в оглушающей тишине малолюдного кафе. В этот час проходили групповые занятия в залах со стеклянными стенами. И подтянутые фигуры скакали так, что мне стало плохо от осознания, что надо мной ещё не издевались. Издевательства в этом страшном месте имеют коллективный характер.
Снова вздохнула, глядя на открытое окно чата с родителями. Мама годами останавливала папины вспышки ярости. Справится и в этот раз, я в этом не сомневаюсь. Но какое-то странное чувство не давало покоя. Возможно стыд, впервые так сильно недоговаривала родителям. А ведь ещё и встретиться с ними какое-то время не смогу. Пока не пойму как объяснить тот факт, что их важной дочери необходим телохранитель.
За окном светило летнее яркое солнце, лучи отражались от редких мелких волн реки. Пляж пустовал за исключением нескольких лежаков с работающими удалённо людьми. На их животах лежат ноутбуки, а пляжные столики заставлены высокими стаканами с холодным кофе и десертами.
Я ведь тоже мечтала так работать. Когда-то даже намекала Глебу Игоревичу что в состоянии справляться со своими обязанностями работая на даче, сидя на веранде и попивая чай с маминым домашний вареньем. Мне тогда искренне кивали, даже улыбались в седые усики, а потом резко обрывали категоричным “нет”, посылая обратно на первый этаж.
Снова не удержала горестного вздоха и подцепив маленькой вилочкой кусочек манго медленно принялась пережёвывать кисло-сладкий фрукт. Сейчас удалёнка не светит тем более. И все мои дипломы с сертификатами о повышении квалификации в самой удалённой сфере деятельности, можно просто сложить в коробочку и спрятать. Подозреваю что ребята из отдела комфорта так и поступили. И в тёмном-тёмном углу узкого гардероба спрятана тёмная-тёмная тумбочка, а за её тёмной-тёмной дверцей коробка с моими профессиональными мечтами.
