Однажды случилось мне с ведьмаком зарубится. Он мечом орудовал лучше олимпийских фехтовальщиков. А мне приходилось в основном убегать и изворачиваться. С горем пополам одолел. Да только в ответ он мне располосовал двумя взмахами весь живот. Что делать, я не имел ни малейшего представления. В больницу ехать боялся. Думал, не умер сразу, так значит там добьют. Даная тогда ещё не открыла мне свой талант целителя. Но она в этой истории сыграла одну из главных ролей. Сидела у меня дома вместе с Катей. Аня уже спала, и две женщины тихонько обсуждали за чаем очередной фильм. Когда я ввалился домой, едва держась на ногах, начался страшный скандал. Даная меня лечила, с трудом унимая смех. Катя бегала кругами, махала руками и чуть громче обычного шёпота высказывала всё, что думает о моей работе. Нормальный человек меня назвал бы мазохистом, но в тот момент я был счастлив, как никогда раньше. Хоть и перекусил от боли пару карандашей.
Я снял рубашку. Из тех ран, над которыми сегодня ночью колдовала Даная, сочилась кровь. Прибавилось с десяток синяков. Аня сморщилась от одного только вида.
– Я в душ, – прервал я лишние расспросы.
– Хорошо. Пока приготовлю тебе покушать. Есть пожелания? – она старалась не смотреть ниже лица. Сосредоточилась на носе.
– Макарон побольше.
Шурша и чихая, душ плёл надо мной заклинания. Творил загадочную магию, смывая усталость в канализацию.
Хлопнула дверь. Обиженно, с оттяжкой. Кому-то пришлось не по нраву моё появление. Да и пожалуйста. Милости прошу на выход. А то, что пистолетом пригрозил, так и хорошо даже. Надо было и на спусковой крючок нажать. Посмотрел бы тогда, как мальчишка на это отреагировал бы. Может, поумнел бы.
После душа я намазался бальзамом, натянул спортивный костюм и сел есть. Аня заняла своё любимое место. Уткнулась в телефон. Молчала.
– Ты на концерт хоть сходила? – спросил я, когда тарелка опустела, и вместо неё возникла чашка чая.
– Ага.
– Понравилось?
– Ага.
– А потом погуляли?
– Ага.
– Ань, не надо обижаться. Ты ведь прекрасно знаешь, что я прав. Только сама с собой не хочешь согласиться.
Она посмотрела на меня, внимательно, подбирая слова.
– Ты сам не можешь с собой согласиться. А того же от меня требуешь.
– Ты о чём?
– Да всё о том же. Об ошибках этих дурацких. Знаешь, почему я хочу их делать? Почему хочу всего, не дожидаясь глупых цифр на тортике?
Ответ я знал, но надеялся, что не прав. Рано. Слишком рано.
– Потому что ты ребёнок?
– Нет, папочка, я не ребёнок. Я взрослая.
– Мне сложно представить, что взрослый человек по своей воле будет делать глупости.
– Но ты сам-то их делаешь. Постоянно. Каждый день.
– Это обидно, знаешь ли.
– Вот именно! Обидно!
– И когда я в последний раз прям так очевидно сглупил?
– Сегодня вот главная новость. Ветров со своим отрядом вынес вампиров из их логова. Ты вообще понимаешь, сколько моих одноклассников тебя уже ненавидит? Да вампиры – это вообще самые раскрученные певцы и актёры. Ты не считаешь, что это глупость? Стать ненавидимым целым поколением.
– Это был приказ. Я его выполнил. А ты теперь тоже меня ненавидеть будешь?
– Чёрта с два! Я только и ждала, что б эту гадину кто-нибудь прихлопнул. Я о таких ошибках и говорю! Если нужно сделать их целую тонну, чтобы стать такой же, как ты, то я хочу сделать каждую. Смекаешь? Каждую!
– Аня, зачем? У тебя целая жизнь впереди. Ты можешь стать кем угодно. В сто крат лучше. А меня то ли прибьют в какой-нибудь подворотне, то ли посадят вот-вот.
