– Разве можно так убиваться из-за бабы? Я понимаю – из-за мужика!
Их хохот, наверное, был слышен на последнем этаже.
Анна зашла в мессенджер. Сообщение от Рустама – в ответ на ее вопрос, со смайликом, схватившимся за голову:
– Ты же сама говорила, что пропала бы без него.
– Жизнь и секс – разные вещи.
– Я не понимаю. Мне даже показалось, он не против нашего возможного секса. Но ведь так не бывает…
– Мы просто родственники, я же говорила. Уже давно. Разве у тебя не так?
– Как?
– Три года химии, потом привыкаешь.
– Не скажу про химию, у нас идут бесконечные притирки. Каждый борется за свое личное пространство. Слово «химия» в то время, когда женились, вообще не употреблялось в отношении любви, и я тогда тоже не засекал, прошла химия или пришла… никогда такого не было. А сейчас какое-то модное слово – «химия». Поэтому мне непонятно.
– Нижевич говорит: «Нельзя находиться на чувственной высоте с женщиной, которой пользуешься одним унитазом».
– Чувственность в отношениях, унитаз в быту.
Анну кольнули его слова – она надеялась, что отношения Рустама с женой давно стали прохладными. Получается – нет, но все нормально только в постели, общих интересов никогда и не было. У них с Алексом все наоборот. Давно. Очень давно. Так давно, что можно свихнуться. А ведь она в глазах окружающих считалась замужней женщиной. Автоматически это означало: все хорошо. Вот такие стереотипы. Но у всех разное здоровье. У кого-то раньше, у кого то позже. Впрочем, как и у другой стороны.
Но ворошить прошлое, что-либо объяснять, оправдываться она не собиралась.
Анна вспомнила чью-то фразу: «Измена в мыслях – уже измена, это почти действительность».
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
