— Тихо-тихо, Лика, — зашептал Гном, садясь ближе и кладя мою ладонь на свой стояк, — не кричи… Пока.
Саня ничего не говорил больше, просто переводил взгляд с моих раскрытых губ и безумного взгляда на место соединения наших тел, на ладонь, крепко обхватившую жесткий член Гнома…
И тут его холодные глаза наконец-то вспыхнули. Это было одновременно жутко и красиво.
Он вышел практически полностью и тут же врубился обратно. И это ощутилось еще сильнее, чем первое вторжение.
Я снова вскрикнула, прогибаясь, запрокидывая голову. Саня легко закинул мои ноги себе на плечи, крепко взял за бедра, не давая возможности шевелиться, и сразу сорвался на жесткий, размеренный ритм, не позволяя даже лишний раз вздохнуть. Я вскрикивала на каждом движении, настолько это было остро и правильно. А горячий, на контрасте с холодом Сани, голос Гнома, его крепкий большой член в руке, добавляли в происходящее необходимой остроты, безумия.
Если бы мы были вдвоем с Саней, то было бы не так. Вполне возможно, что у нас вообще бы ничего не было…
Но Гном, словно катализатор афродизиака в крови, постоянно подбавлял градус, то шепча что-то горячее и невероятно пошлое, то наклоняясь, чтоб поцеловать, закрыть жадным ртом мои беспомощные губы, то чтоб укусить легко и волнующе за сосок… Он ласкал, находя все новые и новые эрогенные зоны, в то время, как Саня, жесткий, словно молот, равномерно врубался в мое тело, изучая происходящее своим ледяным и в то же время обжигающим взглядом.
Он и кончил так же, неожиданно и практически безэмоционально. Резко наклонился ко мне, укусил в шею, захрипел сдавленно…
Я не успела ничего понять, как оказалась коленями на полу, грудью на диване.
Гном, мягко поцеловав в шею, легко проник сзади, заставляя застонать от горячей наполненности.
После обжигающего льда Сани, Гном во мне ощущался раскаленным железом. Двигался он по-другому, более мягко, плавно, постоянно целуя спину, обрисовывая языком каждый позвонок, шепча что-то без остановки…
И тело, не успевшее остыть после Сани, наполнилось мягкой, томной сладостью, мне показалось, что меня не трахают, а танцуют, нежно и изысканно…
Я повернулась, приподнимаясь на руках, тут же была поймана в плен горячими губами, послушно раскрыла рот, впуская жадный язык…
А назад вернулась уже к Сане.
Он сидел на диване, поглаживал себя и смотрел на нас.
И в глазах его загорались и потухали салюты.
А затем холодная ладонь приподняла за подбородок, он заглянул мне в лицо, наклонился поцеловать и сполз с дивана, тоже становясь на колени передо мной.
Его член, освобождённый от презерватива, оказался так близко… Я раскрыла рот и лизнула его.
Почему-то мне казалось, что он будет на вкус холодным, как мятный леденец. Но оказалось, что он – горячий тоже.
Скользнул мне в рот легко-легко, наполняя до упора и упираясь в небо.
— Расслабь горло, — скомандовал Саня, и я послушалась.
Он положил ладонь мне на горло, контролируя проникновение, и начал двигаться, неторопливо, медленно, ощущалось, что он больше для процесса это делает, для кайфа своего, для желания наблюдать, как двигается его член в моем горле…
— Ох, круто, Сань, круто… — захрипел Гном, которого эта сцена совершенно очевидно завела, задвигался сильнее во мне, от чего глаза начали слезиться и закатываться, — ты сейчас кончишь, малыш, поняла?
Я ничего уже не понимала.
Я находилась словно между двух стихий: вечно ледяного севера и сладко обжигающего юга, эти два Мороза, каждый по-своему, сводили меня с ума, дополняя друг друга.
