Держа за руку, Морозов вывел Алю в центр комнаты и прошептал:
— Покажи мне, что ты сейчас чувствуешь.
Тягучая мелодия звала за собой, и, полузакрыв глаза, девушка отдалась своим ощущениям. Тело двигалось, словно впитывая музыку. Морозов сам подстроился под заданный ритм, положив руки ей на талию. Они были такими горячими, что по спине у Али пробежали мурашки.
— Ты прекрасно танцуешь, — промурлыкал мужчина, — посмотри на меня.
Его горячее дыхание обожгло шею, аромат дорого парфюма кружил голову не хуже шампанского.
— Я боюсь потерять ритм, — выдохнула Воронцова, не в силах встретиться с ним взглядом.
— Просто доверься мне.
Теперь её движениями руководил партнёр, и делал это превосходно. Широкие ладони нежно прошлись вдоль спины, плавно обогнули талию и остановились на бёдрах, направляя их движения из стороны в сторону. Мужчина руководил, задавая темп, Аля лишь повторяла всё, что делал он, отчего по телу словно бежал электрический ток, заряжая его удовольствием. Никто прежде не касался её так… ни в танце, ни в постели. Впервые Алина почувствовала себя роковой женщиной, способной завладеть вниманием мужчины, возбудить его и увлечь за собой…
Внезапно музыка смолкла. Замерев в руках партнёра, Воронцова уставилась в его небесно-голубые глаза.
— Ты просто богиня, — мужчина поднял её кисть к своим губам и нежно поцеловал.
Комплимент кружил голову. Аля уже была готова прошептать волшебное: «Только для тебя…» — но в эту самую минуту появился Белецкий.
Вспыхнув, Аля подняла взгляд на своего начальника. Он навис над ними подобно грозовой туче. В тёмно-синих глазах сверкало негодование, брови сдвинулись в одну сплошную линию.
— Э-э, — проблеяла Воронцова, на всякий случай делая шаг назад, — что-то случилось?
Но его гнев был направлен не на неё, а на Морозова.
— Я, кажется, тебя предупреждал, — почти угрожающим тоном произнёс Белецкий.
— О чём? — насмешливо переспросил тот. — Да-да, я всё понял…
Его слова заглушил громкий скрежет микрофона. Свет от прожектора высветил фигурку в ярко-красном платье, стоявшую на небольшой сцене.
— Прошу минуточку внимания! Объявляем игру в фанты!.. — Сердце Али упало куда-то вниз и замерло там от страха. Только этого не хватало! Кажется, подруга в ударе, опять выпила лишнего. Подобная игра на прошлой вечеринке закончилась дракой половины гостей. — Участие обязательно!
Опустив ресницы, Аля вновь скосила глаза на стоявшего рядом босса. Вряд ли ему понравится эта затея. Не сводя свирепого взгляда с Морозова, Белецкий осведомился ровным голосом:
— А поцелуи будут?
Лана всплеснула руками:
— Ну как же без них, Тёма! Сегодня же день святого Валентина! — фривольное обращение заставило Воронцову прикусить губу. Голос подруги сочился сарказмом. Что она задумала? — Правила такие: я достаю фант с именем присутствующего и зачитываю задание. Тот, кто отказывается, — должен выпить бутылку… чего-нибудь. Но алкогольного! Залпом!
Раздались одобрительные хлопки. Морозов легонько присвистнул, Белецкий скрестил руки на груди.
— Да запросто, но только не водку. Не хочу приехать домой в бессознательном состоянии. Собака на порог не пустит.
Лана подняла брови:
— Тебя дома ждёт только собака?
— И домработница, — при этом Белецкий повернулся и посмотрел на Алю, словно ожидая её реакции.
Воронцову подмывало спросить: «А сколько лет вашей домработнице?» — но она сдержалась. Эйфория после танца уже схлынула, но ноги по-прежнему подрагивали. Видимо, от предвкушения чего-то более значимого. Проходивший мимо официант остановился рядом, Белецкий взял два бокала с шампанским и, протягивая один Але, поинтересовался:
