– «Покорми ее прежде хлебом, поешь сама и угости нас», – возникшая у меня в голове мысль прозвучала чужим голосом и слишком четко. От неожиданности я грохнула ведром оземь и встала, как вкопанная, вытаращив глаза и хватая ртом воздух.
– «А не сошла ли я с ума?» – подумалось мне (уже моим голосом). И сразу же чужой голос мне ответил:
– «Это же я, Эйфелль».
– Это ты, да? – произнесла я вслух. И кот, встав на задние лапы и передними ухватившись за мою юбку, призывно и громко заурчал.
Тяжело и обреченно вздохнув, я возвратилась к печи. Взяв лопату, достала оттуда хлеб – он был красиво зарумянен, потемневшая корочка блестела, а аромат распространился такой, что я, не мешкая больше ни минуты, положив колобок на стол, отломила от него кусочек. Нежную кожу сразу же обожгло огнем.
– Шшшш… – прошипела я, дуя на свои пальцы, но во рту уже было полно слюны. Поэтому, изловчившись и постоянно дуя на хлеб, я отломила от него приличную краюху и принялась ею смаковать. Вкусней пищи я еще не пробовала. Вдоволь насытившись, я вытащила от остывшей уже буханки мякиш и положила его на пол – коту, потом покрошила краюху для мышонка. Для рыбки же насобирала несколько крошек и, подойдя к ведру, бросила их в воду. Потом снова ухватилась за веревку и, перегибаясь от тяжести на одну сторону, потащила ведро к двери.
В этот раз она открылась слишком просто – и, оказавшись на улице, я зажмурилась от яркого солнца, разливающегося повсюду.
Немного привыкнув к свету, я огляделась по сторонам – здесь повсюду были скалы. Никогда прежде я не была в этом странном месте. Постояв несколько минут, я с мольбой оглянулась назад, словно спрашивая своих фамильяров – что же мне делать дальше. И тут же услышала ответ:
– «Иди по дорожке, вперед, и она приведет тебя к пруду».
– «Спасибо», – мысленно ответила я.
И действительно, посмотрев себе под ноги, я заметила узенькую тропинку, убегающую куда-то в сторону скал. Вздохнув, я покрепче ухватилась за веревку, и, в который раз упрекая саму себя за то, что неосмотрительно забрела в старый лес и ввязалась во все это, кряхтя от тяжести, потащилась по ней, неся в руках ведро.
Обогнув гору, некоторое время я брела по зеленой лужайке, утопающей в цветах, но потом снова вынуждена была нырнуть под темень нависающих прямо над головой камней. Наконец-то впереди послышался плеск воды. Минуя жиденькие кустики, я вышла на широкую равнину, которая, сколько охватит глаз, была залита водой.
– И где же я нахожусь? – недоуменно хлопая глазами и напрягая память, я никак не могла вспомнить подобное местечко. Но потом, поразмыслив, что я все-таки как бы вообще стала колдуньей, и, пережив все то, что пережила, не должна больше ничему удивляться, поставила ушат возле самой кромки воды, а потом перевернула его. Вместе с содержимым рыбка булькнула в речку и, замерев на минуту, уплыла на волю. Я же, ополоснув ведро, а потом и умыв лицо и руки, вынуждена была возвращаться обратно в «свою» избушку, гадая, как же мне теперь жить и что со всем эти делать.
Дорога назад не заняла слишком много времени, да и иных дорог здесь не было. По пути я набрела на живой родник. Зачерпнув в ладошки кристально-чистой воды, с наслаждением напилась.
Войдя в дом, поставила ведро возле печки, и устало свалилась на кровать.
Не знаю, как долго я спала, но когда проснулась – за окном была сплошная темень.
– О нет!!!! – завопила я, вмиг вспомнив все произошедшее со мною, как приснившийся кошмар, но постепенно понимая – что это все-таки реальность и нужно что-то делать.
