– Не дам беспокоить! Здесь у меня Сын Клана! Он уже спит!
И – стук в дверь. Резкий, требовательный.
Воришка дернулся, но заставил себя замереть. В окно прыгать нельзя. Если уж стучатся в комнату, значит, под окном кого-то поставили. Теперь одна надежда – что постоялец в полумраке не заметит его между кроватью и столом.
А постоялец (ого, Сын Клана!) проснулся разом, как бывалый наемник. Из-за высокой спинки вору было видно, как спустилась с кровати рука, сцапала лежавшие на полу штаны… и раз-раз – на пол уже спрыгнули босые ноги в штанинах.
Молодой господин с подсвечником в руках шагнул к двери, по комнате закачался свет.
Теперь постоялец был виден вору с головы до ног: юноша лет девятнадцати-двадцати, из одежды – только штаны (может, решил не открывать дверь?), широкоплечий, мускулистый, темные волосы по плечам. Лица не видно: на дверь глядит…
Тут, словно уловив чужие мысли, постоялец резко повернулся, поднял руку с подсвечником.
Господин и вор встретились взглядами. Душа непрошеного гостя стала вдруг слишком тяжелой для тела, она готова была, как переспевший плод, оторваться от черешка и упасть в Бездну.
Снова послышался стук.
Сын Клана шагнул к двери.
– Кого там демоны принесли?!
А вор испытал резкое, до тошноты, облегчение. Он еще не понимал, в чем дело, но почуял, что опасность отступила. Потому что не так разговаривают, обнаружив в своей комнате неизвестного бродягу. Тут бы голос тревожный или злой… а вопрос прозвучал сонно и раздраженно. И так высокомерно, что «крабы» по ту сторону двери замялись.
Наконец прозвучало смущенное:
– Пусть господин не изволит гневаться… Конюх во дворе видел, как в эту комнату кто-то влез через окно. Лихой человек, надо думать…
– Вот именно, надо думать, – еще более раздраженно ответил Сын Клана. – А потом уже лупить в дверь. Это мой слуга. Припозднился, паршивец, побоялся меня будить, вот в окно и влез.
С той стороны воцарилась тишина. Вор обнял себя за плечи, чтобы унять дрожь.
– Хотите обыскать мою комнату? – язвительно поинтересовался молодой господин.
– Во имя Безликих, нет! – испугался «краб» по ту сторону двери. – Умоляем нас простить! Уже уходим, уходим, доброй ночи!
Удаляясь, застучали сапоги.
Знатный постоялец зажег от свечного огарка еще одну свечу, стоявшую на полке, и в комнате стало светлее.
Вор поспешно встал: немыслимо было сидеть в присутствии этого человека. Впервые он видел так близко Сына Клана. Высшая знать страны…
Спаситель истолковал жест воришки по-своему:
– Не спеши. Они наверняка обшаривают двор. Пока побудь моим гостем. – И любезно представился: – Ларш Ночная Волна из Клана Спрута, Ветвь Щупальца.
Вор, внезапно превратившийся в гостя, низко поклонился и назвался в ответ:
– Мирвик Городской Воробей из Семейства Эршис.
– Как? – восхитился хозяин комнаты и всплеснул руками, едва не уронив подсвечник. – Ой, как тебя хорошо отец назвал! До чего имя подходит!
Мирвик от души улыбнулся в ответ, чувствуя, как уходят напряжение и страх.
Он и сам знал, что имя ему подходит. Мелкий, востроносый, темноглазый, с вечно взъерошенными русыми волосами, он и впрямь походил на смешную уличную птаху, а привычка чуть склонять голову набок, заглядывая в лицо собеседнику, довершала образ.
– А то! – подхватил парень необидную господскую шутку. – Собираю крохи между чайками и воронами!
И оба засмеялись этой фразе, понятной только в Аршмире.
