– Вижу! – обрадовалась Тася. Затем опасливо поинтересовалась: – А кроме тебя, там больше никого нет?
– Ни единой души. Правда, здесь жутко грязно и стоит очень странный запах.
– И никакой баррикады?
– Да ничего тут нет.
– Почему же я тогда дверь не могу открыть? Замок в порядке, ручка отлично поворачивается, язычок ходит туда-сюда… Не понимаю! Что-то явно мешает.
– Говорил же тебе, надо слесаря вызывать. Хотя воняет на площадке действительно будь здоров. Не зря ты волновалась из-за запаха. Как будто горело что-то.
– Степка, сделай что-нибудь, я же в отпуск улетаю! Опаздываю на самолет. У меня внутри уже все дрожит.
– Во сколько рейс? – деловито спросил Степа.
– В двенадцать тридцать пять!
В «глазок» Тася видела, что одет он в какие-то дикие штаны и рубашку навыпуск. Наверное, прячет там свой пугач.
– Может, и успеешь. С кем летишь? – Степа неожиданно нырнул вниз и скрылся из виду.
– Какая разница? С Мишиным лечу…
Голос снизу посоветовал:
– Лучше позвони ему сейчас, предупреди на всякий случай…
– Господи, да если я ему позвоню и начну лепетать про дверь, которая не открывается… У нас же еще самое начало романа! Он меня не поймет, точно не поймет.
– Если не поймет, значит, он не твой тип. Пусть тогда летит один, скатертью дорога.
– Как-то ты легко распоряжаешься моей личной жизнью! – возмутилась Тася и еще плотнее прижалась к «глазку». – Эй, ты где?
– Исследую дверь. Значит, самое начало романа, а Золушка превратилась в тыкву еще до полуночи.
– Если бы в тыкву превращалась сама Золушка, – проворчала Тася, – принц откинул бы копыта от страха еще в середине сказки.
– Низменные слесарно-бытовые проблемы прервали их любовный роман на взлете…
– Степа, я тебя задушу!
– Это за все хорошее, что я для тебя сделал? Погоди, погоди…
Вдруг Тася услышала еще чей-то голос и посмотрела в многострадальный «глазок» – на площадку, привлеченный шумом, вышел сосед, Геннадий Александрович. Тася знала, что сосед работает на каком-то заводе, так что вполне может оказать Степе посильную помощь. Мужчины о чем-то негромко переговорили – о чем, она не расслышала, и вместе стали осматривать металлическую дверь. Тася вся обратилась в слух. Старалась даже дышать потише.
– Таська! Ты здесь? – донесся до нее голос Степы. Голос был странный.
– Нет, улетела на Мальдивы через форточку! Ну, так что там такое?
– Знаешь, тебя заварили…
– Повтори!
– Заварили.
– Как это – заварили? Я что, пакетик с чаем?!
Степа отчетливо фыркнул.
– Дверь заварили. Твой сосед говорит, скорее всего электросваркой. Здесь слесарь не поможет.
Тася открыла рот, да так и осталась стоять. И стояла бы, наверное, еще долго, если бы в комнате не задребезжал телефон.
– Думаю, в МЧС пора звонить, – рассудительно вещал с лестничной площадки Степа. – Иначе как? Искать где-то сварочный аппарат? Да где его в такую рань найдешь? Интересно, кому такая шуточка в голову пришла? Ладно, вызываю спасателей, согласна?
Тася слабым голосом крикнула, что согласна, и на деревянных ногах прошествовала в комнату. Она думала, что названивает Мишин. Недоумевает, куда она подевалась. И что ему сказать?!
– Привет, – раздался в трубке хриплый, грубоватый голос. – Что ж, дорогуша… Желаю тебе с любовничком хорошего отдыха. Лети к нему, если из квартиры выберешься.
– Ах ты, подлый, низкий, дрянский… Ах ты, змей подколодный! – задохнулась было Тася, но змей уже прервал связь.
