– Вот как? – неспешно убрал руки с моей талии, и я торопливо отступила назад.
– Вот так. Я ВАС себе в женихи не выбирала.
Он закусил губу, сдерживая смешок. Оно и понятно, в среде аристократов считалось дурным тоном давать женщине право выбора. Но я-то другой случай! Я не просто женщина! Я боевик! Я наставница БИА!
В глазах Даккея промелькнуло что-то тёмное, странное и мне внезапно стало страшно, уж и не знаю, почему, а он поднял руки вверх, показывая, что сдаётся, и вопреки всему произнёс:
– Ну, ладно… Забудем о личном. Как насчёт общественного? Ты же закончила бойфак?
Я кивнула, уточнив:
– С отличием.
– А магический резерв и правда так велик, как говорят.
– Допустим.
– Тогда, наверное, самое время напомнить, что у тебя долг перед Аспоном, как у всех магов, получивших военное образование.
– И?
– И ректор намекнул, что на вопросы по моим делам… – Тут Даккей специально выделил голосом местоимение. – От лица БИА будешь отвечать именно ты. Кстати, хотел спросить. Это совпадение или ты посвятила его в специфику наших отношений?
– Нет никаких отношений! – прорычала я.
– О… Да? А как же помолвка? Кстати, всё спросить хочу, ты почему её не разорвала?
– А можно было? – Я даже опешила от неожиданности. Почему мне этот простой выход из положения даже в голову ни разу не пришёл?
– Само собой. – Даккей с любопытством огляделся, безмолвно оценивая скромную обстановку моего жилища. – Раз уж ты стала инициатором нашего расставания, тебе и принимать на себя весь императорский гнев.
– А?
– Видишь ли, Лаклан Освободитель страх до чего не любит, когда его приказы не исполняют, – хмыкнул боевик. – Сразу гневается и виновного в опалу отправляет.
Я в задумчивости почесала кончик носа. В опалу? Что-то я сильно в этом сомневаюсь.
– Всех? – уточнила на всякий случай. – Всегда?
– Даже сестёр своих лучших изобретателей, – кивнул Даккей. – И дочерей тех йаттов, которые сумели внушить императорскому стряпчему, что брак состоялся. А уж о женихах, которые годами держали рот на замке, занимаясь злостным укрывательством, вообще молчу… Кстати о последних. Удивительно, что они до сих пор не потребовали плату за молчание.
– Плату? – растерянно пролепетала я. – К-какую плату?
Предки… неужели папенька и в самом деле отвёл глаза стряпчему? За это же на каторгу ссылают!.. И почему он мне ничего не сказал? Кровь прилила к щекам. Какая же я глупая! Всю семью поставила под удар из-за спеси и гордости! Стыдно – нету сил.
– Я пока не решил. Может, «безупречно» на экзаменах? По-родственному, а? По-семейному, так сказать…
– Ты издеваешься? – возмутилась я.
– Сильно заметно, да?
Дурак. Я без сил рухнула в кресло.
– Папа бы никогда не стал… Императорского стряпчего… Что за чушь!? Как я вообще тебе поверила?
– Конечно, не стал бы… – с лёгкостью согласился Даккей. – По-дурацки пошутил. Извини.
– «Извини» в карман не положишь, – недовольно проворчала я, прижав руку к сердцу. – Я требую компенсации.
– Какой?
– Столик мне на место передвинь. Он страсть до чего тяжёлый...
– Столик? Без проблем, – Даккей улыбнулся, присаживаясь передо мною на корточки. – Только одно уточнение можно? Мы всё-таки на ты?
– Бренди Анна Алларэй не столь щепетильна в этих вопросах, – задрала нос я. – Но вот нурэ Алларэй, если верить слухам, за столь откровенное попрание норм этикета на экзамене с лёгкостью влепит «отвратительно».
– Поняль, – на тонимский манер ответил боевик, будто на плацу, вытянувшись в струну и щёлкнув каблуками. – Таких ошибок вперёд не допуштяйльт.
