Маленькое село, всего-то один ряд домов. Найти нужный – не проблема. За дощатым забором гавкнула собака и хозяйка почти сразу открыла калитку, едва Вика успела постучать.
– Ой, Вичка, – обрадовалась тётушка, – заходи скорее.
А Вика нахмурилась от появления суффикса в своём имени.
– Я только отдать…
– Заходи-заходи…
Ох уж это деревенское гостеприимство. Пришлось безропотно пройти на кухню. Маленькую и аккуратную, как и почти в любом деревенском домике. На деревянной этажерке громоздились сероватые стопки тарелок и цветастые кружки. Большое окно было задёрнуто узорчатым тюлем, что без конца танцевал от лёгких поползновений ветерка.
А на краешке стола лежали тонкие тетради и карандаш.
– Ну Ульяна, вечно свои книжки разложит и уйдёт, – женщина сгребла их в аккуратную стопку, переложила на лавочку у стены.
Книжки? – удивилась про себя Вика, глядя на зелёные, слегка пожелтевшие обложки школьных тетрадей. На верхней, там, где на разлинованном прямоугольнике по центру прилежные ученицы пишут имя и фамилию, было выведено: «Наброски к 2000. часть 1».
От того, что Вика аккуратно присела на другой конец лавки, стопка плавно поехала и, разлетевшись по полу, открыла взору и часть вторую, и третью, и далее по порядку, с загадочными пометками на уголках: «для 2000», «2000-nova» и грозным предупреждением: «пока не читать!»
Пока Вика помогала собирать тетради, чайник решил закипеть.
– Ульянка наша – писательница, – женщина по-доброму усмехнулась, – как знать, впрочем, может, что и получится, – чашка наполнилась ароматным чаем. – У девчонки на уме одни истории, целыми днями сидит да пишет.
Вика вежливо кивнула. Тётя Нина налила чай и себе:
– Вот бы напечатать и послать куда-нибудь, – на столе появилась вазочка с клубничным вареньем, – компьютер нужен и этот… Ну как его?
– Принтер.
– Ага, принтер. Родители к осени деньги копят. А то ведь всё у неё в тетрадочках… Ну а как там бабушка?
– Всё хорошо.
– Я слышала в ваш дом молния попала. Как вы? Справились?
Вика пожала плечами:
– Ничего, только радио до сих пор не работает. И света в сенях нет.
– Ну надо же, вот ведь как бывает. Все под Богом ходим, – женщина замолчала, что-то обдумывая. – Надо Уле про это рассказать, уж она-то историю завернёт. Как ты считаешь, Вичка?
И снова эта препротивная Вичка. Хотя и её настоящее имя ничем не лучше, выпендрёж один родительский.
– Как хотите, – улыбка получилась вымученной. А в форточку ворвался порыв ветра, отчаянно пролистал верхнюю тетрадь до середины. Хрустящие листочки были исписаны предельно аккуратным почерком, и глаза сами ухватили несколько порций текста. Стало как-то не по себе, и Вика даже зажмурилась от нечаянного подглядывания. А ведь автор просил пока не читать. Но даже не это вызвало целые острова мурашек на Викиной спине. Будто то, что там написано, было про неё.
А в памяти остался кусочек немного странного диалога:
«– Да, Вадос у нас спасатель, – хохотнул Паха.
– Спасатель?! – Вика была поражена совпадением.
– Ага, спасатель Малибу! – не на шутку развеселился Вадим. Вероятно, от принятого немалого количества пива».
Тетя Нина торопливо закрыла тетрадь и убрала всю стопку в шкаф. И это странное чаепитие, к счастью, закончилось быстро.
– Ну счастливо тебе, Вичка, – тётя Нина проводила девушку до калитки, – Бабуле привет передавай, – и протянула свёрток с чем-то плотным.
– До свидания, – кивок был скромный, улыбка почти искренняя.
