Я уже не могла удержать истерику. Слезы превратились в обжигающие потоки. Воздуха не хватало, и я начала дышать взахлеб. Руки тряслись так, что даже и тряпку не удержать.
– Это всего лишь бокал! – воскликнула я, но тут же получила увесистую оплеуху.
Мариэтта Павловна разъярилась не на шутку. Она схватила меня за волосы и оттягала из стороны в сторону, а потом отшвырнула, как провинившегося котенка.
– Тома, – гаркнула бабуля, – прибери осколки.
– Мариэтта Павловна, – робко обратилась к бабуле женщина, – я могу съездить в магазин и купить новый набор. Это будет моим подарком Риточке.
– Что за вздор! Она разгрохала мои бокалы, а подарки – ей.
– Здесь ничего вашего нет! – что было сил, взвизгнула я. – Все, что в этом доме находится, принадлежит моему папе, вы здесь – просто гость.
– Да как ты смеешь, тварь неблагодарная? Я на тебя жизнь положила. Не доедала, не досыпала, чтоб ты человеком стала. Отказалась от личной жизни из-за тебя.
– Все для меня? Вы серьезно? Меня с пеленок няньки воспитывали, услуги которых оплачивал отец.
– Ты даже не смей его поминать. Если бы не появилась в его жизни твоя сумасшедшая мамаша, которая народила такое отродье, мой сын был бы счастлив, и ему не пришлось бы всю молодость горбатиться на твое содержание.
– Точно! Он бы горбатился на вас.
– Даже не смей свой рот открывать. Я тянула тебя все эти годы. Он мне еще спасибо скажет, что я оградила его от тебя.
– Вы не только отца от меня оградили, но и весь мир, заточив в четырех стенах, как прокаженную.
– И нисколько о том не жалею, ты же ущербное посмешище, и такая же сумасшедшая, как и твоя мамаша. Сгинула, и тебе туда дорога.
– А я теперь, как никогда, понимаю маму. Она сама ушла из жизни, не дожидаясь, пока вы ее не изведете.
– И извела бы приживалку эту, а надо будет, и тебя со свету сживу. Тебя же оставили только из жалости. Просто сыночек мой Макс оказался ранимым, да люди глазастыми. Если бы не судачили, я бы тебя в приют сдала.
– Спасибо, бабушка! Вы мне одолжение сделали. Узнать о себе правду – роскошь для любого человека. Ликуйте, вы превзошли мои ожидания! Это – самый лучший подарок, какой я и не ожидала получить.
– Вот именно, подарок. Помни, что я тебе подарила достойную жизнь, выучила тебя. Крышу над головой дала. Но думаю, этому надо положить конец.
– Не волнуйтесь, я избавлю вас от своего присутствия. Вечером я поговорю с папой.
Я ни минуты больше не могла находиться в компании бабули, да и наговорили мы друг другу достаточно. Я убежала в свою комнату и замкнулась на ключ. Меня трясло от собственной ничтожности. Я ненавидела себя за то, что родилась не в то время и не в том месте. Снова и снова я прокручивала в голове нашу ссору. Мне хотелось рыдать в полный голос. Но такого удовольствия я бабуле не доставлю.
– Тома, ты слышала, что эта соплячка мне тут наговорила? – с наигранно возмущенным видом произнесла Мариэтта Павловна.
Складывалось впечатление, что ссора ее не столько позлила, сколько позабавила. Она – эмоциональный вампир! Бабуля выдохнула, словно скинула тяжкую ношу, и с облегченным видом, почти порхая, пошла на кухню. Она сетовала на тяжелую жизнь так громко, что мне было слышно ее даже через стены. Но повару, женщине лет сорока, миловидной и опрятной, были безразличны чужие семейные ссоры. Она оставалась невозмутимой. Вероятно, сказывался опыт работы в стрессовых ситуациях.
