Вырвавшись из этого песчано-мусорного поселка, колонна рванула дальше, сокращая упущенное время, навстречу барханам, подступающим и окружающим нас. Постепенно колея, оставляемая впереди идущими машинами, делается все глубже и глубже, машину все больше заносит на поворотах. Мы постепенно втягиваемся в пустыню.
Как же хорошо идет «Туарег»! На песке он ведет себя просто великолепно. Даже появляется какое-то чувство спокойствия и излишней уверенности, что машина сама выйдет из любой ситуации. Лишь бы это чувство не переросло в самоуверенность, такое может привести к печальным последствиям. Кстати, за верткость и цепкость нашего «Туарега» мы решили наречь его Вольфом. Он полноправный член нашей команды и тоже должен иметь имя. Он не возражал, а нам было приятно.
Но внезапно появившийся асфальт прервал радостную эйфорию. Срезав приличный кусок дороги, мы опять понеслись по асфальту, немного в душе тоскуя по так и не испробованному до конца песчаному безмолвию.
Запомнился на этом отрезке пути один из мавританских городков. На сей раз асфальт прекратился сразу на границе городка, как будто ему страшно туда зайти. И в самом деле, картина не из лучших. Посреди африканской суши, когда вода на вес золота, огромные лужи прямо посреди улицы, в которых пытаются найти убежище от жары домашние животные, неохотно покидающие его, чтобы пропустить наши машины. Какая-то коза продефилировала перед нами, гордо задрав хвост и выказав прямое пренебрежение к нам и к машине, которая может ее просто раздавить. При виде такого упрямства нам ничего другого не оставалось, как остановиться и пропустить животное, а потом, кляня ее, догонять колонну. Останки машин, вперемешку с кучами мусора, дополняли картину хаоса. И как-то несуразно смотрелись цветные подушки и коврики, приготовленные к ночному молению. Причем, все эти красивые вещи лежали в сантиметрах от грязных луж на дороге. Дополняли картину горы использованных покрышек, сложенных перед домами, и редкие повозки, в которые были запряжены ослики, а в качестве колес использовался старый автомобильный задний мост.
От созерцания всего этого беспорядка отвлек нас вид человека в синем одеянии, который восседал в оконном проеме, скрестив под собой ноги. Может, мы бы и не обратили на него особого внимания, если бы окно не было по всему периметру очерчено белой и синей полосой, шириной сантиметров 60, контрастно выделявшейся на бежевом фасаде здания. Всем своим видом он являл пример спокойствия и полной отрешенности от мирской суеты. Может, это был местный шаман.
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
