Воскресенье – отличный день для рыбалки. Женя это знала, как никто другой. И не важно, если на работе лежит недописанный отчет. Воскресенье, девочки и мальчики, это воскресенье.
Выйдя утром на берег реки на свое любимое место, Женя достала из рюкзака термос, пакет с едой, походный стул, спиннинг, пакетик для рыбы и банку червей. Больше ничего не надо. Телефон, злейший враг рыбалки, остался дома. Ах да, и обязательно надо кепку, что бы солнце не светило в глаза. Составив все в нужном для нее порядке и еще раз все проверив и пересчитав предметы, Женя удовлетворительно кивнула головой. После, нацепив червяка на крючок и поплевав на него, она закинула удочку в воду, села на стульчик и с умиротворением и любовью стала смотреть на поплавок. Так она могла просидеть целый день, а количество пойманной рыбы не является важным показателем. Есть рыба – хорошо, нет – в следующий раз будет обязательно. Она чуть склонила голову на бок и улыбнулась. И вот уже все Кати, Наташи и Валеры с Кешами остались где-то там, за полярным кругом и нулевым меридианом, решать свои насущные проблемы и вертеться в бытовой суете. И даже все ее невероятные фантазии покорно ждут вечера и не высовываются.
Жене было три года, когда отец взял ее с собой на рыбалку, чтобы та не мешала маме ухаживать за маленькой Наташей. Не смотря на возраст, события того дня запомнились Жене во всех ярких разноцветных подробностях. В первый раз увидев реку, она то неподвижно изучала ее, широко открыв удивленные глаза, то с воплями радости носилась по берегу в обнимку с каждой пойманной рыбой. Потом пошел ливень, и они укрылись под брезентовым плащом, пили чай, ели бутерброды. А после на небе появилась радуга, самая большая из всех радуг, которых Жене довелось увидать. Уже тогда у нее был свой собственный стул. Уже тогда она первый раз в жизни держала удочку, правда, в тот день безрезультатно. И именно в тот день, с легкой руки отца, она стала Крошкой Джейн. Стоит ли говорить, что этот день был самым лучшим в ее жизни?
И вот прошло 22 года, а Женя остается страстным рыбаком, способная дать фору любому чемпиону в этой области. Так она сама считает.
Речка медленно и важно течет на восток, что не удивительно – именно там восходит солнце. Небольшой ветер возмущает поверхность реки, образовавшиеся волны отражают изломанное отражение облаков на небе. Ивы слегка покачивают тонкими ветвями, листья благоговейно дрожат перед новым днем. А вот сосны на противоположном берегу стоят молча и неподвижно, и солнечные лучи красят позолотой, как загаром, каждую хвоинку.
Сороки-белоголовки, не умеющие летать по прямой, а исключительно дугообразно – вверх-вниз, вверх-вниз, вылетают из ивняка, делают полукруг над водой и опять скрываются в густых зарослях, и с какой целью совершается эта стремительная вылазка, знают только они.
Возле самого берега под водой виднеются камни пятидесяти оттенков серого, возле которых роем носятся угорелые мальки, не ведающие, что где-то их река впадает в большое-большое море, в котором плавают корабли и любопытные водолазы.
Женя налила в кружку чай, достала бутерброд, с наслаждением зажмурилась и глубоко вдохнула чистый пьянящий воздух, благодаря Бога за предоставленную возможность побыть наедине с собой, без надоедливых посторонних.
– Крошка Джейн! Привет! – раздался рядом знакомый голос.
Женя с любопытством и недовольством оглядела Кешу, невесть откуда появившегося в этих местах.
