– Лена, – раздражалась мама, – в комнате никого нет, тебе показалось.
– Я их вижу, – я продолжила настаивать.
Тогда мама подошла к окну и одернула штору со словами:
– Лена, очнись, ночь на дворе! Какие танцы?
Кольца на шторах звякнули, и я проснулась. Я стояла в комнате с включенным светом, а за окном стояла ночь.
Но будучи такой фантазеркой, я почему-то никогда не играла в куклы, а именно в «дочки-матери». На эту игру мои фантазии не распространялись, я предпочитала фей.
Хочу пояснить, что с феями я общалась не постоянно, а только в то время, когда мне становилось скучно. Например, по дороге куда-нибудь или в очереди, или, когда в доме ругались. Когда же я научилась читать, книга стала моим постоянным спутником и заменила мне мои фантазии и во многом окружающий меня не слишком дружелюбный мир. Книгами я зачитывалась тоже до «полного погружения». Ко мне подходили, что-то спрашивали, и я даже отвечала на вопрос. Но потом ничего не помнила. Очень часто вот так, пока я читала, мама звала меня на обед или ужин, а я или не отзывалась, или отзывалась, но не шла. Мама решала эту проблему просто: меня оставляли голодной! Но я не жила замкнуто в своем мире.
В детстве я любила петь перед публикой. Пела я, не стесняясь, и везде, наверное, лет до шести, посреди полного автобуса или троллейбуса, в поликлинике… да где угодно. Так случилось и в тот раз. Мы с мамой ехали на автобусе «битком», заполненным людьми, и меня это вполне устраивало. Я встала на задней площадке, раздвинула руками взрослых и произнесла:
– Подальше, подальше чуть-чуть.
Люди смотрели на меня с удивлением, но отходили. Я набрала в грудь воздуха и запела:
– Расцветали яблони и груши…
Я пела «Катюшу», следующим номером шла песня «Один раз в год сады цветут»…
Остановить меня было нелегко, меня не смущал ни смех, ни вопросы, которые мне начинали задавать. Я твердо знала, что стану певицей, и щедро дарила свой талант людям.
– И в кого ты такая певучая? – спросила меня какая-то женщина.
– В себя! – ответила я гордо и добавила, – я буду певицей.
Люди похлопали. Мама сидела недалеко и не вмешивалась, так как реагировали люди, как и обычно, положительно. Спев две песни, я важно поклонилась и вернулась к маме.
Но певицей я не стала, а стала главным бухгалтером, как одна из моих бабушек.
Я рассказываю об этой бабушке первой, выбрав ее из всех моих родственников, потому что именно с ней связано мое второе семейное воспоминание.
Моя бабушка по папиной линии работала главным бухгалтером. И как я узнаю через много лет, период, в который я родилась, это горячая пора сдачи отчетности. Бабушка работала много и часто брала документы с работы домой. Так и в день, когда мама пришла из роддома, она оказалась очень занята. А маму, как любую женщину, оскорбляло недостаточное внимание бабушки к столь важному событию, и как мама мне с гордостью рассказывала, она вошла в комнату и положила меня прямо на бумаги перед свекровью, заявив:
– Посмотри, у тебя внучка родилась, а ты в бумагах зарылась! – и смело, свою смелость мама подчеркивала отдельно, посмотрела, какая будет у той реакция.
– Вот, Леночка, – вздохнув и разведя руками, как бы показывая масштаб проблемы, – сказала бабушка. – Никогда не становись главным бухгалтером!
– Представляешь, – возмущалась, рассказывая мне об этом моя мама, – бумажки для нее важнее рождения внучки!
