Две королевы - страница 33

Пока были живы Эдуард VI и Мария Тюдор, права Марии на английский трон оставались призрачными, поскольку законность правления детей Генриха никем не оспаривалась. Но в сравнении с Елизаветой Тюдор претензии Марии на английский престол были не менее, а возможно, и более весомы. В пользу Елизаветы высказывался только третий закон о престолонаследии, но его не поддерживала Римско-католическая церковь в лице папы, с которым Генрих VIII порвал за десять лет до принятия закона. Именно поэтому католики, все еще составлявшие большинство населения Англии, не признавали юрисдикцию еретического парламента.

После грандиозного праздника, укрепившего высокое положение семьи Гизов, мать королевы Марии оставалась во Франции чуть больше года, вернувшись с дочерью в Париж и Сен-Жермен, а затем посетив Жуанвиль и Блуа. Вместе со своей шотландской свитой Мария де Гиз объехала всю страну. Это было не просто путешествие, а специально организованное королевское турне, как говорили шотландские лорды, – под конец поездки все устали от впечатлений. Не менее важным стало то обстоятельство, что все они стали намного богаче. Генрих II был как никогда щедр, вложив с 1548 по 1551 г. в свой «франко-британский» проект пять миллионов турских ливров, а это в пять раз больше, чем потратил Франциск I за все время своего правления.

Весной путешествие было прервано и закончилось трагедией. В апреле 1551 г. в Амбуазе раскрыли заговор с целью убийства юной королевы Шотландии. Один из бывших «кастильцев», захваченный французами после обстрела замка Сент-Эндрюс, продолжал мстить. Сменив имя, он поступил в шотландскую гвардию и получил доступ в королевские апартаменты. В его планах было убить юную королеву: подкупить повара и подложить яд в любимый десерт Марии – груши во фритюре. Но кто-то проговорился, и заговор раскрыли. Главный заговорщик сумел бежать в Ирландию, а оттуда в Шотландию, но его схватили и вернули во Францию, где его осудили и казнили за преступление против короны. Маленькая Мария, судя по всему, ничего не знала, или не придавала значения тому, что едва избежала смерти, однако ее мать так сильно разволновалась, что слегла в горячке.

Но полоса несчастий не окончилась. В сентябре на Марию де Гиз обрушилось настоящее горе – герцог Лонгвиль, ее единственный сын от первого брака, заболел неизлечимой болезнью и умер у нее на руках в Амьене. Ему еще не было шестнадцати. И снова Мария лично не присутствовала на похоронах. Вскоре после этой трагедии Мария де Гиз отправилась в Англию, чтобы затем вернуться в Шотландию. Все четверо ее сыновей умерли, и сердце ее было полностью разбито. Ее посещали мысли о том, чтобы остаться во Франции, – удалиться в монастырь или жить вместе с родственниками в Жуанвиле. Но она понимала, что сейчас ее долг – править Шотландией от имени своего единственного ребенка и всеми способами укреплять военный и династический союз с Генрихом II и Францией. Мария де Гиз должна была расстаться с дочерью. На прощанье она крепко обняла Марию – как оказалось, в последний раз. Больше они не увидятся.

К концу 1551 г. Мария заметно выросла. Ей было всего девять лет, но ее тетя, Анна д’Эсте, одна из самых образованных женщин при французском дворе и законодательница мод, указывала, что «с ней больше нельзя обращаться, как с ребенком». Мария уже не выглядела ребенком и разговаривала как взрослая. Каждый день «она становится все очаровательнее, приобретает хорошие манеры», «все больше соответствует… месту», которое она занимает и о котором ей не позволяют забывать. У нее уже огромный гардероб с платьями из самых лучших и дорогих тканей, а коллекция драгоценностей так велика, что для ее хранения требуется три латунных сундука и несколько шкатулок.