Именно эту болезнь имела в виду Мария, когда писала матери, что Паруа «едва не стала причиной моей смерти – из страха, что я вызову Ваше неудовольствие». В ее сознании болезнь и мадам де Паруа были тесно связаны. Паруа, классический пример обиженного бывшего работника, пыталась повредить ее репутации в Париже, рассказывая, что Мария дурно отзывалась о Екатерине Медичи в разговорах с Дианой Пуатье. В результате Екатерина охладела к Марии. Это был чувствительный удар, поскольку семья Гизов постепенно завоевывала расположение Екатерины, несмотря на то что в частных беседах она выражала сомнения относительно осуществимости их «франко-британского» проекта.
Но ущерб оказался временным. Когда дяди Марии объявили, что племянница достигла совершеннолетия, и организовали для нее собственный двор, они сознательно пошли на риск. В целом все получилось так, как они задумали, но после ошибки с Паруа Гизы действовали наверняка. С этого момента двором Марии управляли из Жуанвиля и Медона, и главная роль принадлежала Анне д’Эсте. Новую воспитательницу так и не назначили, и вскоре Мария могла сказать, что за нее в равной степени отвечают тетя и два дяди.
После возобновления войны с Испанией у семьи де Гиз появился верный шанс. В феврале 1556 г. Восельское перемирие было разорвано. Заключенное на пять лет, оно продержалось несколько месяцев, и к лету 1557 г. Филипп II вовлек в войну с Францией не только Испанию, но также Савойское герцогство и Нидерланды. В августе армия под командованием Эммануила Филиберта, герцога Савойского, вторглась на север Франции и осадила торговый город Сен-Кантен в Пикардии, недалеко от границы. Меньшая по численности французская армия во главе с коннетаблем Монморанси двинулась на помощь городу, но была разбита; в плен попали шестьсот дворян, в том числе сам коннетабль и его сыновья, которые оказались в тюрьме.
Это было самое унизительное военное поражение французов за последние сто лет. Генрих II в панике послал за герцогом де Гизом, который в то время был в Италии, и срочно назначил его своим наместником. Одним росчерком пера герцога сделали вторым после короля человеком в государстве. Он не только стал главнокомандующим сухопутными и военно-морскими силами Франции, но также получил печать, которая позволяла ему отдавать распоряжения министрам, касающиеся международных дел, финансов и королевского двора.
В планах Генриха II было перейти в контрнаступление против Англии. Вернув Булонь в 1550 г., теперь он хотел вернуть Кале и соседние крепости – последний анклав английской оккупации во Франции, оставшийся после Столетней войны.
Старший герцог де Гиз сразу же оценил представившуюся возможность и 1 января 1558 г. он лично возглавил атаку на Кале. Сильный мороз позволил его армии в буквальном смысле пройти по воде. Самой уязвимой частью города был старый замок; английский гарнизон, который нес службу в замке, не отличался дисциплиной, и в городе нашлись предатели, принявшие сторону французов, но все это не сыграло какой-нибудь значимой роли. Атака де Гиза была настолько стремительной и точной, что после непродолжительного обстрела французы захватили окружавшие замок форты, и 24 января Генрих II торжественно въехал в город под звуки псалма «Когда вышел Израиль из Египта». Король очень радовался возвращению Кале, что, по его мнению, с лихвой компенсировало катастрофическое поражение коннетабля у Сен-Кантена.
