Завтра я уезжаю к морю с другим мужчиной. На две недели. Потом я вернусь. Но я вернусь в свою жизнь, а не в твою. Я должна ехать, потому, что безумно хочу этого и потому, что ему я нужней, чем тебе. Для недели с ним стоят целой жизни с тобой. Прости, это больно. Но это моя правда. Хотя бы раз в жизни каждый человек имеет право поступить так, как ему хочется. Я его люблю. Он не женится на мне никогда. Не падай в обморок от моей безнравственности. Я очень счастлива. Ты никогда не сделаешь меня такой счастливой. Может быть, этими двумя неделями я перечеркиваю всю свою жизнь. Пусть! Я не променяю их ни на что на свете.
Две недели пройдут очень быстро. Когда они пройдут, мы расстанемся с ним, и разъедемся по разным концам света. Я это знаю. И он это знает тоже. Я не требую от тебя прощения. Я не прошу понимания. Я просто хочу, чтобы ты вычеркнул меня из своей жизни. Я не хочу стабильности и лёгкости с тобой, я хочу тяжести с ним. Поэтому, пожалуйста, забудь меня как можно скорей и начни строить свою жизнь заново. Ты обязательно встретишь своё счастье, я знаю это.
Я не прошу и не требую, чтобы ты меня простил. Мне всё равно. Мне не нужно твоё прощение. А Бог меня простит. Он всё видит, всё знает. Я ни в чём не виновата перед Богом. Это главное.
От тебя я хочу только одного. Чтобы ты правильно понял то, что написано мной между строк. То, что не сумею, не смогу объяснить в этом письме. Я ошиблась, думая, что ты любовь всей моей жизни. Это далеко не так. И ты ошибся тоже, думая, что меня любишь, и что я значу для тебя так много, как ты сам себе придумал. Может быть, я и делаю ошибку, не знаю. Но это уже мои проблемы, не твои. И мне жить с ними дальше. Знаешь, только не проклинай меня, если сможешь. А если не сможешь… Что ж, это твоё право. Злись, ненавидь. Может быть, злость и ненависть облегчат твою душу. Я прекрасно понимаю, что причиняю тебе боль. Но всё сейчас настолько серьезно, что у меня нет никакого повода тебя щадить. На кону моя жизнь, а, значит, я буду откровенной и жёсткой.
Друзьям и родственникам можешь говорить абсолютно всё, что угодно. Можешь изо всех сил рассказывать им, какая я последняя дрянь. Это твоё право. Тем более что это правда. А правда не может причинить боли. И мне вообще всё равно.
Теперь прощай. Это последние строки моего последнего письма к тебе. Кажется, я сказала всё, а, заканчивая письмо, понимаю, что не сказала почти ничего. Я ничего не объяснила, не оправдала, не доказала. Всё как-то сумбурно, скомкано – как, собственно, и бывает в жизни. Не вспоминай моё имя с проклятиями и злом. Лучше вообще не вспоминай. Так будет для всех лучше. Мы, наверное, никогда больше с тобой не встретимся. Надеюсь, ты понял, что больше никогда не будет никакой свадьбы. Я больше не захочу с тобой говорить, поэтому не доставай меня попытками встретиться или разговаривать о том, о чём невозможно разговаривать. Спасибо за то, что ты был в моей жизни. Помнить меня не прошу. Простить – тем более. Поэтому прощай. Прощай навсегда. Спасибо за то, что ты дочитал до конца мои сумбурные мысли».
Это письмо я запечатала в настоящий бумажный конверт и отправила по почте накануне своего отъезда с Филиппом Рубиновым.
На следующий день после моего первого визита в гостиницу и моего ответа о том, что я соглашаюсь ехать, я приехала к Рубинову снова и привезла свой паспорт для того, чтобы он заказал через гостиницу билеты на самолёт. Так же обсудили наши планы.
