Права ли я, лишая своего ребёнка отца? Может ещё не поздно вернуться и огорошить зеленоглазого верзилу, что он скоро станет отцом. Только вряд ли меня послушают, скорее уж упрячут в психушку. Такой, как он не посмотрит в сторону, такой как я, если только на него не налететь… дважды. Мой малыш появился во мне именно так.
Из горла вырвался смешок. Господи, до чего нелепо всё было…
Я тряхнула головой, отбрасывая видение душевой кабинки и стекающие по сильному телу капельки. Такие воспоминания мне точно не на пользу. Ещё стану грезить о несбыточном…
Выровняла дыхание и улыбнулась, вспоминая последний день в детском доме. Как нелепый пухлый комок кинулся на шею не отцу, а его водителю. Да, да, Аркадий приехал с мэром. После того как он увёз меня, отец поставил на уши весь город и нашёл водителя джипа, который смог одним мимолётным взглядом определить, что на улице творится что-то неладное. Нашёл и узнал где меня найти, хотел вознаградить, но Аркадий лишь пожелал присматривать за мной, если отец решит забрать к себе.
А он ведь даже не раздумывал. Отец не сомневался в нашем родстве, всегда видел во мне частичку своей любимой женщины, которая осталась в сердце на всю жизнь. И когда от переизбытка эмоций я бросилась на шею не ему, сильно переживал. Произошло всё это среди обитателей всего детского дома. Поначалу заведующая разглагольствовала о чести, оказанной нам, потом окольными путями намекала на спонсорство. А отец не слушал, я видела как глаза его, немного напоминающие мои, в толпе воспитанников искали кого-то.
Я же дурочка пугливая, каждый раз, стоило ему посмотреть в мою сторону, пряталась за широкой спиной поварихи. Дрожащими руками вцепилась в ремень её халата и изредка выглядывала. В какой-то момент тёте Маше надоели мои метания и, шикнув, она вытащила меня вперёд. Я оказалась во втором ряду воспитанников. Ростом была не маленьким, так что возвышалась на целую голову над детьми, что стояли передо мной.
Секундное замешательство и озабоченное выражение лица отца сменяется безмятежным. Он нашёл, впился взглядом! Неуверенно шагнул вперёд и остановился, снова качнулся вперёд, явно не зная, как подойти ко мне. А я сама едва дышать не разучилась.
Он, правда, пришёл за мной! Вроде и бежать в родные объятия хочется, и в то же время страшно от чего-то.
Какие мысли были у окружающих нас людей я не знала. Многие не обращали внимания, особенно дети. Какое им дело до чьих-то переглядываний, когда в руках, сопровождающих мэра пакеты с игрушками и сладостями.
Спустя минуту отец взял себя в руки. Мягко улыбнулся и подошёл к заведующий. Она сразу же посмотрела в мою сторону, и её расширившиеся глаза и резкий рывок руки, прикрывшей рот, подсказали, что мэр не стал расшаркиваться, сразу говоря, зачем приехал.
Сердце ухнуло куда-то вниз, а слёзы брызнули из глаз. Я, не веря, мотнула головой. Ну, зачем я мэру?
Глупой была, дурочка. А я ведь ему была нужна больше чем он мне. Суровый мужчина, посвятивший всю жизнь работе. Не знавший заботы, но не разучившийся любить.
Кто-то из малышни дёрнул меня за руку и потянул к заведующей, в чьих глазах застыли слёзы счастья. Женщиной она была замечательной, любил каждого ребёнка и не жалела кровных денег, чтобы одеть или накормить нас.
Я шла на негнущихся ногах, боялась посмотреть на отца, и от того рассматривала его сопровождающих. Одни мужчины, в основном из охраны. Сложно забыть суровые лица в минуту опасности, окружившие своего мэра. Сейчас на лицах каждого мелькали улыбки. Там был и Константин Романович, в его руках пакетов было больше всего. И он улыбался мне, явно умилённый смущением.
