Александр. Так я и говорю, что ты мечешься, потому что никак не можешь освободиться. Ты сам до конца не понимаешь, чего ты хочешь – жить одному или с кем-то из твоих женщин, или сразу с двумя, как твой Антонов из пьесы.
Сергей. Ну, хорошо. А вот ты сам, например, разве не можешь полюбить другую женщину? Мало ли, что в жизни бывает. Вдруг встретишь и полюбишь.
Александр. Могу встретить. Могу полюбить. Но, в отличие от тебя, я сразу же сообщу своей Татьяне, что полюбил другую.
Сергей. Так-таки и сразу. Какой ты шустрый. А Катька?
Александр. А что Катька?
Сергей. Как что? Татьяна заберет её к себе, а тебе даже не разрешит видеться с ней, не то что брать к себе.
Александр. С чего это ты взял? Татьяна не такая. Она же понимает, что я отец. Ты же видишься с Денисом? Наталья твоя тебе же не запрещает. Что за глупости ты несёшь?
Сергей. Нет, Шурик, не глупости. Это жизнь.
Александр. А я говорю, глупости.
Сергей. Это ты так считаешь, пока у тебя всё нормально. А вот полюбит твоя Татьяна кого-то после твоего ухода, а её новый захочет Катьку удочерить?
Александр. Что значит удочерить? У неё же есть я. Что ты несешь?
Сергей. Вот видишь, тебе уже не нравится. Ты уже заводишься. А ведь мы пока ещё просто рассуждаем о том, что может произойти. А что будет в реальности? То-то и оно… Я же говорю, не всё так просто, Шурик.
Александр. Ну, не знаю. Мы же цивилизованные люди. Неужели нельзя найти какой-нибудь компромисс? Есть же какое-то нормальное решение.
Сергей (радостно). Ага! Вот ты и попался!
Александр. Не понял? Что значит, «попался»?
Сергей. Ты попался в ловушку, как и я. Мне, например, тоже очень хочется, чтобы мой гениальный Антонов в пьесе нашел Соломоново решение. Чтобы обе женщины остались довольными. Ну, пусть не довольными, а хотя бы не совсем разочарованными, что ли.
Александр. Да не пропустят твою пьесу всё равно. Её даже печатать не разрешат, не то, что ставить в театре.
Сергей. Пускай не разрешают. Всё равно когда-нибудь поставят.
Александр. Меня не пьеса твоя волнует. Её все равно при твоей жизни не поставят. Меня волнует твоя реальная личная жизнь.
Сергей. Да не буду я ничего решать. Само утрясется. Буду плыть по течению.
Александр. Это ты зря. Ничего не утрясется. Это только кажется. Я же не зря говорил о свободе. Надо осознать необходимость выбора и сделать этот выбор. Нельзя долго жить во лжи.
Сергей. Какой лжи? Я никому не лгу. Каждый живет, как считает нужным.
Александр. Ты скрываешь реальное положение, а, значит, лжешь. Рано или поздно, тебе всё равно придется что-то решать. Как ты этого не понимаешь?
Сергей. Когда придется, тогда и буду решать.
Александр. Как хочешь. Только я больше в эти твои игры не играю. Я тебе уже сказал. Если Наташа заговорит о тебе, я ей скажу правду.
Сергей. Какую правду?
Александр. Что ты собираешься жениться на Светлане.
Сергей. Опять двадцать пять! Я же тебе говорю, что пока ничего не решил.
Александр. А я скажу, что решил. Может, это ускорит ход событий.
Сергей. Шурик, ты не имеешь права решать за меня.
Александр. А я и не решаю. Решать будешь ты, я только ускорю принятие решения.
Сергей. Вот ты совсем недавно осуждал советских людей за то, что они не терпят иного мнения. А сам? Ты мне сейчас хочешь навязать своё мнение.
Александр. Ты не вали всё в одну кучу. Я тебе не навязываю своего мнения. Я просто хочу, чтобы ты принял решение и сделал выбор. Тогда всё станет на свои места. Наташа сможет жить свободно. Возможно, найдёт себе кого-то, если ещё не нашла.
