Низ живота наливается свинцовой тяжестью. Глазоньки уже ничего не видят. А у Лёшика есть на что посмотреть, скажу я вам. Большой он мужчина по комплекции, и я рядом с ним словно Дюймовочка.
А его инструмент, ах!
Тяжеленный болт, который ввинчивается в меня так, что грудь подпрыгивает, словно два мячика. Это мое сознание цепляет автоматически. А вообще на данный момент в голове у меня – пустота. Даже страшно, не привыкла к такой тишине.
Мысли улеглись. Тело расслабилось и с покорностью встало на четвереньки. Ой, что творит… безобразник!
Шлепает меня по попке и всаживает сзади так, что я выгибаюсь радугой. Изо рта вырывается вскрик, полный сладкого удовольствия. Хоть и немного больно в такой позиции, кажется, что Лёшик долбится мне прямо в матку.
Но сладко… очень сладенько. Закусываю губку и закатываю глазки. Сожалений никаких, только одно наслаждение.
– Гнёшься, будто пластилиновая, – с одобрением выдыхает Алексей.
Я и сама себя сейчас такой ощущаю. Словно опьяневшая, сексуальная и очень легкая. Способная принять любую позу. Раскрепощенная. Парящая и манящая. И зря меня Пашка деревяшкой обзывал. Я ведь вон как, оказывается, умею. От мужчины всё зависит.
– Попка такая маленькая, аккуратная, – Лёшик кусает мою ягодицу, заставив меня покраснеть и уткнуться лицом в подушку. – Так и съел бы!
На полу лежит гора Андрюшкиных костей. Развалился, бедный, как его теперь лечить?
Впрочем, мысли о скелете Лёшик выбивает из меня мгновенно. И вот я уже стону на все лады, принимая в себя его огромный прибор.
По бедру течет липкая смазка. Вот что бывает при отсутствии секса несколько лет – отдаешься первому встречному бомжу. Как низко-то пала… Рыбкина, ты пробила дно. Надеюсь, об этом никто никогда не узнает. Иначе я умру от позора.
Но как же хорошо-о-о!
Прав Лёшик, бомжи тоже люди. Со своими потребностями и умениями. Мой личный бомжик так уверенно действует, что я думаю, у него было много женщин в своё время. Пока беда с ним не приключилась. А теперь, конечно, кому он нужен?
Это я по доброте душевной пригласила его к себе и… Вон куда всё зашло. Сама не поняла, как оказалась перед ним в развратной позе.
Впрочем, эти мысли тоже быстро рассеиваются в пустоте, потому что я сосредотачиваюсь на своих предоргазменных ощущениях. Метафорическая пружина, которая скрутилась во мне в начале нашей интимной связи, теперь резко распрямилась и выстрелила.
Да так мощно, что я падаю на живот и вытягиваю бесчувственные ноги вдоль матраса. Промежность сжимается и разжимается, пульсирует, горит и истекает прозрачным соком. Что творится-то со мной, а!
Леша продолжает вколачиваться в меня, пригвоздив сверху своим крепким телом, но я чувствую, что его раздуло в паху еще больше. По ощущениям – в меня вбивается железная пушка от танка, не меньше.
Пробормотав несколько грубых нецензурных слов, Лешик извергается мне на спину и ягодицы. Горячая лава с шипением соприкасается с моей кожей, и я шумно выдыхаю в подушку.
По лбу стекает пот, мне так жарко… Словно в огненную яму провалилась.
– Ты как, Танюш? – спрашивает ласково и ложится рядом.
– Я почти ничего не вижу, – слепо щурюсь.
– Я таки снял с тебя очки.
Тьфу, а я даже не заметила! Подумала, что у меня резко упало зрение, ну или мужчина меня так качественно уработал. А я, оказывается, просто без очков.
Потом до меня доходит, что я лежу голяком перед одетым (!) мужчиной и тянусь за халатом. Но это оказывается не халат, а мужская футболка. Ничего не вижу без очков, где же они?
