Его слова ударили, как звонкая оплеуха, я отшатнулась от них и не смогла поверить, что слышу такое из уст любимого мужа. Слезы жгли глаза, а от обиды рвалось на части сердце. Как он мог? После всего, что было между нами…
- Ты… У меня нет слов.
Я смотрела на него и не узнавала. Такое ощущение, что мне подменили мужа: отрешенный, холодный и злой. Какой-то… не родной. Мысли путались, в ушах все еще звенело то ужасное слово, мешая мне здраво мыслить.
- У меня тоже.
- Я не знаю, что тебе наплела твоя мать, но…
- Вика, прекращай ломать комедию! – рявкнул он и полез в прикроватную тумбочку. – Ты вечно очерняла мать в моих глазах, а я верил, но, видимо, зря.
Он с пренебрежением бросил мне в руки конверт, будто тот был отравлен ядом. С замиранием сердца раскрыла его и обомлела, увидев содержимое. Сердце ухнуло в пятки, как и всякая надежда достучаться до совести мужа. На этот раз сдержать слезы не вышло, они градом покатились из глаз, капая на конверт.
Литвинов, какая же ты мразь! Если раньше я могла лишь догадываться, что именно он мутит воду, то теперь не осталось никаких сомнений. В конверте оказались фотографии и первая из них, где я в его спальне, сосу член… Остальные даже смотреть не хотелось, какой теперь смысл? А ведь доступ к камере, как помнилось, имелся только у Литвинова… Как же я ненавидела эту сволочь!
- Ну, что теперь скажешь?
Сколько ехидства прозвучало в вопросе, наверное, столько же и ненависти отразилось в его глазах, но я не рискнула посмотреть на мужа. Да, не спорю, пришла сюда, чтобы обо всем рассказать, но не таким же образом, когда именно меня выставили продажной…
- Ну, давай, скажи, что это монтаж, что на самом деле ты не лезла в койку к Литвинову, давай, - сокрушался Миша. – Блин, Вика. Я и подумать не мог, что… Что ты при первых же проблемах переметнешься к другому более богатому чуваку.
- Не правда! – прорыдала и, наконец, подняла глаза.
В конце концов, чего я стыжусь? Того, что пыталась хоть как-то решить нашу проблему, не доводя ее до полного пиздеца?
- То есть… У меня не было другого выбора, Литвинов вынудил меня переспать с ним, чтобы таким образом отработать твой долг. Я отказалась, а потом вдруг твое избиение, Литвинов выдвинул слишком жесткий ультиматум. Что оставалось делать? Ждать, когда он продаст долг коллекторам, и те просто убили бы тебя? Так?
Миша рассмеялся и сразу пошел в наступление:
- Капец, ты себя слышишь со стороны? Более идиотской отмазки я еще не встречал. Да на хрен ты ему сдалась, да еще и за лимон зелени? Небось, сама повесилась на шею и с охотой предложила отработать деньги натурой.
Я остолбенела, даже плакать перестала на мгновение. Нет, он не мог такого сказать про меня… Не верю… Однако, со слухом у меня все прекрасно, и презренный взгляд мужа - тому отличное подтверждение.
- Я даже не знаю, кто из вас с Литвиновым большая сволочь. Он – который за что-то мстит тебе, грязно используя при этом меня, или ты – якобы любящий муж, который плевать хотел на собственную жену. Да, я переспала с ним, но ради тебя, лишь бы избавиться от космического долга, а в итоге… Получила желчный плевок в душу. Думаешь, мне было приятно ложиться с ним в кровать, сосать по первому требованию? Хоть представляешь, как я себя чувствовала после? Как жертва грубого насилия! Даже ходить толком не могла, не то, что сидеть. Но, конечно, я же шлюха, повелась на бабки Литвинова, куда уж мне!
