– Не могла же я отказаться от такой интересной практики, – улыбнулась Летана. – Погодите, Ярику?..
– Мы с ним давно дружим, – понял ее затруднения бородач. – Я на той же заставе полевым врачом начинал, пока меня не ушли.
– Ушли?
– У нас тут все одним путем оказываются, – хмыкнул он. – Наши целители хороши, но новую ногу взамен откушенной сделать не могут, а на искусственной по горам далеко не упрыгаешь. Да вы не смущайтесь, меня эта тема не беспокоит, когда я по лестнице не поднимаюсь. Идите лучше умывайтесь и завтракайте спокойно, а то скоро Золотов примчится, тут-то нам всем и… Конец спокойной жизни.
Летана не стала спорить, тем более умыться и выпить кофе действительно хотелось. Только уже за дверью она сообразила, что так и не узнала имени нового знакомого, которого сегодня совершенно точно видела впервые в жизни. На ее лекции здоровяк не приходил ни разу, хотя коллеги его проявляли любопытство, да и просто так они в больнице не пересекались, такого бы Лета точно не пропустила.
После завтрака в местном кафетерии Горская потратила несколько минут на разговор с Пасленом, который сам нашел ее и избавил от вчерашних переживаний. Оказалось, Сеннов предупредил старого знакомца, что его ученице нужно попасть к Разлому, и Паслен пообещал содействие в меру своих скромных сил. А также охотно поделился бумагой, ручкой и парой нужных справочников.
Летане очень не хотелось попусту тратить время, но еще меньше хотелось идти за рабочими материалами в гостиницу, продираясь сквозь бушующую метель. День там, за окнами, выглядел вечерними сумерками, и вчерашний прогноз медсестры явно сбывался: мело, кажется, еще сильнее, чем вечером. Зато нашлось занятие прямо здесь, все в той же палате, где необходимый материал занимал отдельную койку.
Лета решила по горячим следам расписать повреждения подробнее, чем отражал операционный протокол, и собственные действия по их исправлению. Ее не отпускало навязчивое ощущение, что с дырой что-то не так. Дело не в ней самой, не в способе повреждения каналов и даже не в том, какая именно тварь нанесла рану – Летана с ходу могла бы вспомнить десяток подходящих. А вот в чем именно – непонятно. Может, и вовсе ни в чем, и ей это просто кажется, но разобраться с этим ощущением хотелось. Способ Лета знала всего один: постараться систематизировать воспоминания и выудить из них все что можно, благо плетения она запоминала отлично, пускай сейчас никаких следов и не осталось.
Лета, как часто с ней бывало, быстро увлеклась составлением схемы и почти отрешилась от действительности. В какой-то момент она уперлась в необходимость учесть массу тела объекта и еще несколько показателей и двинулась добывать сведения. В другой ситуации она сделала бы это на глаз, но зачем, если под рукой есть карта с недавним медосмотром и свеженькими анализами крови?
Вновь поленившись обуваться, Лета дошла до тумбочки, взяла карту, пролистала до нужной страницы и принялась выписывать цифры. Сосредоточенная и увлеченная, она не заметила пробуждения пациента.
Зато пациент ее заметил.
Очнувшись, Яроплет несколько секунд не двигался и прислушивался к ощущениям, оценивая собственную целостность. От неподвижности слегка затекла спина, ныла грудная клетка – он прекрасно помнил, что основной удар пришелся именно туда. Но это ощущение казалось почти приятным, поскольку боль в момент удара он тоже прекрасно помнил.
