- Всего хорошего, - захлопываю дверь перед ее носом.
Она еще пробует стучать в дверь, звонит. Но мне уже не до нее. Человек, который показывает кулак моим детям, не имеет права находиться рядом с ними.
- Вы не злитесь? – спрашивает Коля. Забавно хмурит белесые брови.
- Нисколько, - улыбаюсь.
На душе такая легкость. Просто от осознания, что они тут рядом, в моей квартире.
Да, проблем выше крыши. Но сейчас совсем не хочется о плохом. Хоть и знаю, Адриана все так просто не оставит.
Она действительно пиявка. Я знаю ее много лет. Еще из той прошлой жизни. И сколько помню, она всегда была в меня влюблена. Даже когда я оказался на дне жизни, и не верил, что смогу подняться.
Адриана не сдавалась. Находила меня, предлагала помощь, но я оказывался, прогонял ее. Она возвращалась. Странная одержимость моей персоной длинною… сколько лет уже и не вспомнить.
Меня она как женщина не интересовала ни тогда, тем более, сейчас.
Но мы никогда не знаем, что судьба нам преподнесет. Оказавшись в безвыходной ситуации, я согласился на договор с ней. Другого выхода не видел. Подумал, что верная, преданная, лучше она, чем быть обузой и вечной головной болью, для родных мне людей. Я избавил их от себя, от беспокойства за свою судьбу, так Богдан перестал существовать. И появился Сергей.
Состояние получил без ее помощи. Радует, что материально от нее независим. Но все же помощь она со своим отцом оказали мне колоссальную.
Сказать по правде, ничего плохого Адриана мне не сделала, за все время нашего знакомства. Но ее помешанность на мне бесит дико. Отторжение оно идет изнутри, и заставить себя относиться к ней иначе я не могу. Не хочу.
- Ничего себе… это же дворец! – Катя ходит по моей скромной берлоге, широко распахнув глаза.
- Это квартира, - смеюсь.
- Хоромы! – подтверждает Коля. – Маме бы тут понравилось. Пусть она и говорила, что главное – мы вместе. Это и есть ее богатство.
- Мы не вместе, потому у мамы и проблемы, - вздыхает Катя и садится на краешек дивана.
- Откуда вы знаете, что у нее проблемы?
- Иначе она бы нас нашла! – отвечают в один голос.
Как же сильно они любят Лизу. Как она могла их предать?
Я знаком с детьми полдня, и уже готов и в огонь, и под пули, лишь бы уберечь. А она…
Или действительно беда? Может, я слишком строг к ней из-за прошлого? А она где-то в больнице? Или еще что приключилось? Надо искать.
Как бы ни хотел отгородиться от проблем, а они все равно лезут.
- Сейчас покажу вам вашу комнату, и в ванную. Потом разберем покупки, - говорю бодро. Надо их как-то развеселить. А то после разговоров про мать они знатно приуныли.
- Вы же нам поможете спасти маму? – Коля взлохмачивает белокурые волосы. – Мы ей нужны!
Нужны ли? Сердце сжимается от надежды в их глазах. Они так любят женщину, которая, не уверен что заслуживает и толику подобной любви…
Мои обиды и боль уже не имеют значения. Все перекрывает желание помочь Кате и Коле.
- Давайте сначала в ванную, - ухожу от ответа.
Показываю им комнату. Переношу вещи. Смеюсь их реакции на мою берлогу. У детей все взывает восторг. Искренний, непосредственный.
Катя первая идет в ванную. Коле включаю телек. Сам иду на кухню. Надо заказать доставку еды. Адриана не готовит. А мне одному много и не надо.
Детям же нужен соответствующий рацион? Что-то полезное, питательное, витамины? Ничего в том не смыслю. Надо еще детей к врачу отвести. Делаю себе пометку. Пусть проверит ребятню. С их-то жизнью… и едой с помоек…
