– Мурат, не пугай меня, что случилось? В чем дело?
– Что ты мне сможешь сказать на это? А? У тебя будут аргументы на эти факты? Или невинно и мило будешь оправдываться и лгать? А? Скажи мне, пожалуйста, разве не сложно всю жизнь вести игру милой и невинной? А? Скажи. Ответь, я сказал! Ответь немедленно! Не трудно всю жизнь фальшиво улыбаться, прикидываясь ангелом? А? А? – тыкая конвертом ей в лицо, орал он так громко, что Джаннет непроизвольно прикрыла уши руками.
– О чем ты? Я не понимаю. Что я сделала? – не понимала она.
– Ты дешевая и лживая тварь. Кто этот подонок, с которым ты шаталась? Кто этот ублюдок, я спрашиваю тебя? Я убью и тебя, и его!!! – Мурат говорил все громче и громче.
– Что! Что ты сказал? Ты вообще о чем?
– Ты не понимаешь, госпожа невиновность, о чем я? Хорошо, я сейчас тебе все объясню. А точнее, покажу. Смотри внимательно. Любая ложь рано или поздно раскроется. Ты, наверное, этого не ожидала? Не ожидала? А? Ты, наверное, думала, что всю жизнь сможешь обманывать этого олуха, – Мурат ухмыльнулся. – Но не такой уж я и олух, как тебе кажется, женушка.
Открыв конверт и развернув лист, девушка сначала вообще не поняла, что это. Она долго рассматривала бланк, не понимая, о чем текст.
– Что это, объясни мне? Что за цифры?
– Да-а-а! Притворяться у тебя получается на все сто. Ты молодец. Ты не понимаешь, что это? Это факты на то, чтобы я, наконец, открыл глаза, дорогая. Тест на отцовство, который показал стопроцентно отрицательный результат на мое отцовство и стопроцентно положительный результат на твое материнство, – ухмыльнулся он со злостью в глазах. – Нагуляла дочь и подсунула мне, мразь. Падшая мразь.
Джаннет заново прошлась глазами по бумаге.
– Это шутка какая-то? Ты наверняка шутишь. Ты как смеешь говорить про свою дочь такое? Никогда не смей так унижать меня. Обвинять в том, что мне и во сне не снилось.
Мурат рывком схватил ее за шею, прислонил к стенке, и, сжимая руку, добавил:
– Я действительно похож на шутника? Я похож на того, кто намерен шутить? А? Похож?
– Отпусти меня! – прохрипела Джаннет.
– Ты дешевая тварь. Как ты посмела после всего ложиться со мной в постель и смотреть мне в глаза? А? Как ты посмела, я спрашиваю?! Мразь! – Мурат, не жалея слов, разбрасывался оскорблениями. Отпустив ее шею, он схватил ее волосы.
– Кто ты? Что ты еще от меня скрывала?
Джаннет разрыдалась. У нее был шок. Она не понимала, как это, откуда эти данные. Девушка, не способная даже посмотреть в глаза другого мужчины, не понимала, как он мог ее обвинять в такой мерзости.
– Мурат, Мурат! – обрывался ее голос от рыдания. – Это неправда! Это неправда! Это неправда! – только это могла повторять она, не находя больше слов. – Мурат! Пожалуйста! Прошу! Ты мне делаешь больно!
– Пять лет! Пять лет ты врала мне, глядя в глаза! Скажи мне, Джаннет, тебя совесть совсем не мучила? А? Выдавать чужого ребенка за моего. У меня в голове не укладывается… – Он отошел в сторону и, отвернувшись, продолжил: – Ты не подумала даже о своей дочери, что ты и ее предатель. Ты, мерзкая эгоистка, думала только о себе. Только свои похотливые интересы учитывала.
– Мурат, что ты говоришь? Аниса твоя дочь! Твоя! – навзрыд прокричала она. – Как у тебя язык поворачивается такое говорить про это невинное дитя, которое в тебе души не чает? Как твое сердце позволило это произнести твоему языку? – продолжая рыдать, обращалась она к мужу. – Неужели ты совсем не думаешь о дочке, которая тебя любит даже больше меня?
