- А бельё у вас есть нормальное? - спросила я, осматривая предложенные тряпочки.
- Исподнее? Вот же оно, - показала она на панталоны и топ, - из лучших шелков. Госпожа Валери даже свой сундук для будущей дочери открыла, чтобы вам презентовать.
Вздохнула, закатила глаза и решила не капризничать. Ведь ради меня сундук открыли. Прежде чем надеть их, тоже понюхала - но всё было чистым, пахло свежестью и цветочками. Слегка скривилась - такие панталоны с утягивающим эффектом я носила во времена своей подростковой юности, когда считала себя ужасно толстой. Топик был тоненький, кружевной и совершенно не держал форму груди. Опять- таки, засунула своё мнение поглубже, и выжидательно посмотрела на Пани. Та как раз сделала выбор, и вытащила то самое платье, от которого у девушки из двадцать первого века наступает икота и почесуха во всех местах сразу.
- Я это не надену, - протестующе замотала головой, - лучше уж те чёрные вещи, майка и штаны.
- Но как же, госпожа! Вы дочь двуликой, вы женщина, вам нельзя ходить в мужском грубом тряпье!
- Чья дочь? - ухватилась я за царапнувшее слово. Мою матушку зовут Мариной, она не была двуликой и наоборот, лицемеров не любила и жёстко выпинывала из своего круга общения.
- Двуликой Богини, - улыбнулась Пани, опустив голову вниз.
Отлично, маме такое сравнение понравится! Её Богиней только один раз папа обозвал, когда после весёлого праздника она ему пиво утром принесла. Так и сказал: - «Марина, ты – Богиня!» Правда, после подношения пива мама села возле него и запилила до смерти, папенька даже уже и не рад был пиву. Ну, если двуликая - это в смысле противоречивая в поступках – то ладно, это в отдельных ситуациях можно сказать про нашу матушку. Я хихикнула, вспоминая тот случай, и махнула рукой. Платье так платье. Играем дальше.
Пани помогла мне влезть в розовое с рюшами платье, и повернула к себе спиной. Я вцепилась в деревянную балку от кровати и пыхтела, пока женщина дёргала за верёвочки и стягивала шнуровкой моё тело.
- Так, Пани, всё, остановись, и так уже кишки к позвоночнику прилипли, - просипела я.
- Но, Госпожа, платье упадёт, и вы окажетесь в неудобном положении при господах, - гномиха попыталась ещё разок дёрнуть за шнурочки, но я стукнула её по рукам.
- Всё хорошо сидит, прекращай меня мучить, - простонала я, понимая, что ещё немного меня затянуть – и я грохнусь в обморок от невозможности нормально вдохнуть.
- Ладно. Но если вдруг почувствуете, что платье падает, тут же бегите в комнату, я быстро всё исправлю, - ответила она и завязала красивый бантик.
- Скорее я упаду, а платье останется, - хохотнула я и повернулась к женщине, - спасибо тебе, Пани, за помощь.
Скосила глаза на своё декольте – ого, ничего себе! А вот и грудь появилась, и соблазнительная ложбинка - кто там говорил, что у меня нет сисек? Вот они, родимые! Потрясла плечами, разведя локти, как делают восточные женщины во время арабского танца.
- Осталось туфельки надеть, и можем спускаться, - гномиха присела возле моих ног и протянула блестящие серебряные туфельки с бантиком на высоченном каблуке.
Сунула ногу и застонала. Туфли были из грубой кожи и очень жёсткие, будто пластиковые. Они сели как влитые и тут же сковали мои ноги в мозолях. Уф, за что мне эта пытка? Кого убить за те ботфорты на шнуровке? Может, этого принца? Я готова.
- А теперь волосы, - Пани поднялась и показала на пуфик.
