Как вытащить её из этого состояния? Как до неё достучаться?
Через пару минут Феликс вернулся вместе с Николаем. Врач, бросив быстрый, оценивающий взгляд на застывшую Лиану, тут же перевёл его на меня. В его глазах читалось беспокойство, смешанное с профессиональной сосредоточенностью.
– Ничего не изменилось? – тихо спросил Феликс, также с тревогой поглядывая на девушку.
– Нет. Всё так же. – Я покачал головой.
Друг открыл было рот, словно хотел что-то сказать, но потом лишь шумно вздохнул, провёл рукой по волосам и направился к бару.
«Наверняка думает о Еве». – с горечью подумал я, наблюдая за ним. – «Её сердце теперь бьётся в груди этой девушки. Как ему с этим смириться?»
– Что с ней случилось? – спросил Николай, с профессиональной заинтересованностью разглядывая Лиану. – Она в сознании?
– Вроде бы да. – ответил я, неуверенно пожав плечами. – Но не реагирует ни на что. Просто сидит и смотрит в одну точку. Как будто в трансе.
Док подошёл ещё ближе к Лиане, внимательно наблюдая за ней несколько секунд.
– Это может быть реакцией на стресс, шок. – проговорил он, наконец, выпрямляясь. – Вы знаете, что её могло так потрясти?
– Не уверен. – ответил я, потирая лоб. – Возможно, новость о том, кем я являюсь. А может, и что-то другое…
Николай задумчиво хмыкнул, потирая подбородок.
– Понятно… Тяжёлая ситуация. Тут, конечно, нужен психолог, а не врач общей практики. Но я могу попробовать дать ей лёгкое успокоительное. Это поможет снять напряжение и, возможно, вывести её из этого состояния.
Я кивнул соглашаясь. Любая попытка помочь сейчас была лучше, чем бездействие.
– Да, попробуй.
Он тут же достал из своего чемоданчика ампулу и шприц, наполнил его прозрачной жидкостью и, не говоря ни слова, аккуратно ввёл лекарство Лиане. Закончив, он повернулся ко мне.
– Вам что-то ещё нужно от меня?
– Да, убедись, что меня правильно зашили. – ответил я, жестом указывая на перевязанную руку.
Николай кивком предложил мне сесть в кресло. Дождавшись, когда я удобно устроюсь, док приступил к осмотру. Его движения были быстрыми, точными, выверенными годами практики. Он осторожно снял повязку, обнажив зашитую рану. Внимательно осмотрел её, прощупал края шва, слегка надавливая, проверяя на прочность. Затем обработал антисептиком, его лицо оставалось непроницаемым, сосредоточенным. Через несколько минут он выпрямился и аккуратно сложил использованные ватные диски и пинцет на небольшой металлический поднос, стоявший рядом. После чего обработал инструменты антисептиком и убрал всё обратно в свой чемоданчик.
– Кровотечения нет, воспаления тоже не наблюдаю. Зашито… удивительно аккуратно, для любителя. – констатировал Николай. – У вашей… знакомой, похоже, есть определённые медицинские навыки. Шов ровный, аккуратный. Думаю, даже шрама не останется.
– Хорошо, благодарю. – кивнул я, поднимаясь с кресла. – Можешь быть свободен.
Николай, сдержанно пожелав скорейшего выздоровления, направился к лифту. Двери бесшумно закрылись за ним, и тишина, наступившая после его ухода, казалась ещё более гулкой и давящей. Я приподнял руку, ощутив тянущую боль в плече, и медленно встал с кресла.
В этот момент в гостиную бесшумно вошла Мария, держа в руках стопку аккуратно сложенной одежды. Остановившись возле кресла, она без единого слова положила на сиденье мои тёмно-синие джинсы и серую футболку. Её взгляд, полный сочувствия и молчаливого вопроса, задержался на окровавленной рубашке, валявшейся на полу, и на моей перебинтованной руке.
