Возможно, Спутница еще долго бы удовлетворяла любопытство свое, если бы не наткнулась на внимательный алый взгляд. Замерев под ним, она вновь отдернула руку, прижав ее к груди.
– Ей не нравится, – сообщила она Месяцу, кивнув на гончую.
– Просто не привыкла, что кроме меня ее гладит кто-то еще, – пояснил Февраль. – Возвращайся в дом к гостям нашим. А мне на обход пора.
В следующий миг Надя вновь удивленно ахнула. Взгляд ее скользнул по невероятно красивому резному посоху в руке Месяца. Сосредоточив внимание на гончих, она не сразу рассмотрела его. Из белого дерева, покрытый тонкими серебряными узорами, с набалдашником в виде снежинки, он так и манил прикоснуться к себе. Спутнице захотелось немедленно рассмотреть его поближе, провести пальцами по серебристым узорам, обрисовать контур снежинки.
– А можно и его ближе рассмотреть? – попросила Надя, не в силах отвести взгляда от такой красоты.
– Нет, возвращайся в дом, – немного резко ответил Феликс, отшатнувшись, и тут же стремительно исчез в вихре снежном.
А Спутница осталась стоять на месте, пытаясь понять, чем напоследок прогневала своего Месяца. От его последних слов так и веяло холодом, выстуживающим все вокруг лучше зимних вьюг.
Так ничего и не поняв, она вернулась в дом к заждавшимся гостям.
– Что-то случилось, – сразу же спросил Январь, увидев задумчивое лицо Спутницы брата.
– Я, видимо, чем-то Февраля Месяца обидела, – пояснила она, присаживаясь за стол. – Только чем, ума не приложу.
– А ты расскажи, о чем вы говорили с ним, может быть, мы поймем, – предложила Настя, с сочувствием посмотрев на соклановку.
Подумав, что она дело говорит, Надежда рассказала обо всем, ничего не утаивая. А когда закончила, увидела хмурые лица Месяцев и легкий испуг в глазах Насти.
– Что не так я сделала? – обеспокоенно спросила.
– Я тебе сейчас расскажу о том, почему вашему клану был закрыт доступ в наш мир, – сказал Яромир. – А потом ты сама все поймешь.
Недоуменно нахмурившись, Надя, тем не менее, не стала перечить. Пусть и не понимала пока, как ее промах с делами минувших дней связан, решила повременить с расспросами. А затем, по мере того, как Январь ей страшную правду открывал, могла думать лишь о том, как все исправить. И пусть Надя знать не могла, что ее нечаянный интерес пробудит у Февраля горькие воспоминания о когда-то позарившейся на силу посоха и предавшей его Спутнице, все одно виноватой себя чувствовала.
– Вы думаете, что я…
– Ничего мы не думаем, – немного резко перебил ее Декабрь. – Да и брат наш, уверен, не подозревает тебя. Просто так сложилось.
– Думаю, Февраль уже сам пожалел о своей грубости, – попыталась обнадежить соклановку Настя. – Подожди, когда он вернется, а там видно будет.
– Надеюсь, ты права, и мне не придется на второй день своего служения домой возвращаться. – Надя приподняла в горькой улыбке один уголок губ.
– Пусть Феликс и нелюдимый немного, но самодуром никогда не был, – заступился за брата Январь. – Не спеши, Спутница, а поступи, как Настасья советует. Утро вечера мудренее.
– Простите меня, я просто волнуюсь очень, – повинилась Надя, и постаралась перевести тему. – А вы расскажете мне, что за беда в мире сказочном приключилась?
– Да все из-за того же Абрахсиса, чтоб ему пусто было! – Дмитрий поморщился, словно увидел перед собой что-то неприятное. – Все никак успокоиться не мог, пытаясь путь назад в наш мир найти.
